— Ну и чего же ты ждешь? Явился отомстить мне?
Своей неподвижностью отражение смахивало на жуткую куклу.
— Я собственноручно стер тебя, Билл, ты не можешь быть жив, — с каждым словом к Форду возвращалось самообладание. — Ты лишь галлюцинация, и, вернувшись в море, я восстановлю контроль над разумом, — он приблизил лицо к самому зеркалу, так что каждый выдох оставлял на поверхности туманный след. — Ты меня не проведешь, — прошептал Форд. — Тебя здесь нет. Тебя. Здесь. Нет.
— Как и тебя, умник! — оскалилось отражение. Форд отшатнулся. Вместо его двойника в зазеркалье парил демон в своем привычном виде. Он раскинул руки. — Не стой столбом, обними старого приятеля, Фордси!
— Ты-ты только плод воображения, я не буду общаться с галлюцинацией!
— Да ну! — Билл приложил палец к гипотетическому подбородку, изобразив задумчивость. — Тогда почему бы тебе не снять одежду и не принять душ вместо того, чтобы пялиться на меня?
От удара зеркало взорвалось трещинами, и осколки, крошась, полетели к ногам Форда. Стало только хуже: теперь демон таращился на него из каждого фрагмента.
— Молодец, умник! — оскалился Сайфер. — В эээ… — Биллы пересчитали друг друга, — в тринадцатером мы убедим тебя еще быстрее.
Форд выскочил из ванной и, захлопнув дверь, навалился на нее спиной.
— Ой, да брось! — с щелчком включился телевизор. Билл сидел на месте ведущего новостей, облокотившись на стойку и подперев голову. — Не веди себя так, будто мы с тобой не разделили сотню-другую ночей.
— Я знаю твою природу и поэтому не пойду с тобой ни на одну сделку, Сайфер, даже если тебе и удалось каким-то образом возродиться в зазеркалье, — бросив дверь, Форд принялся одеваться и собирать вещи.
— В том-то все и дело, — вещал Билл в эфире норвежского телеканала. — Корми байками других, но мы-то с тобой знаем…
Что они знают, Форд услышать не успел, так как, подхватив сумку, сбежал из номера. Впрочем, к нему тут же обратился проходивший мимо портье.
— … Я никогда не умирал, — закончил он голосом Билла. Форд обогнул парня, вжавшись в стену, и почти скатился по лестнице.
— Это ты изобрел способ сдержать меня, не убивая, — произнесла, задрав голову, девочка с чьей семьей Форд столкнулся в дверях отеля. — Чтоб потом возродить, если сильно соскучишься.
Стэнфорд торопливо зашагал по улице в направлении супермаркета, усиленно игнорируя отражение несмолкающего треугольника, которое перетекало за ним из витрины в витрину, из одного автомобильного стекла в другое.
— Если хочешь, я, так и быть, произнесу то, что ты знаешь сам.
— Ты поймал меня в разуме Стэна…
— … А затем стер. Но разум Стэна…
— … ты не повредил.
— Исчезли лишь воспоминания.
— Значит, моя природа была эквивалентна природе воспоминаний.
— А значит из воспоминаний…
— Тех, что сохранились в Гравити Фоллз…
— Тех, что были пересказаны другим…
— А главное…
— Из твоих, Фордси…
— … ты можешь меня…
— ВОССОЗДАТЬ!
Билл вскинул руки, и речь вышла бы поистине впечатляющей, не отразись Сайфер в этот момент в маленьком кассовом табло супермаркета. Стэнфорд перевел равнодушный взгляд с него на загорелого продавца-норвежца.