Глава 10
Яркое солнце согревало улицы Москвы, освещая своими лучами улочки, дома и другие разнообразные здания. Люди выходили из своих жилищ, выдвигаясь на работу или же учёбу, пробуждая город к оживлению и новому дню.
То же самое происходило и с Имперской Академией, которую основал сам император Российской Империи. В её фундамент были вложены просто колоссальные деньги, время и нервы. И теперь в высоких стенах огромной по своим масштабам и территории академии учились одарённые дети из числа простолюдинов, аристократов и других сословий. Её двери были открыты для каждого, кто желал обучаться и проходил своеобразный отбор, включающий в себя проявление и хотя бы какой-то контроль дара.
Множество молодых девушек и парней стекались к её огромным стальным воротам, проходя через широкую арку, над которой висел герб императорской семьи — золотой двуглавый орел с расправленными и поднятыми вверх крыльями, размещенным на фоне красного щита.
Каждый из поступивших или уже учащихся студентов был одет в специальную форму, имеющую смесь чёрных и красных цветов. И хоть форма девушек и юношей была похожа, имея в своём комплекте галстук, пиджак и ботинки, их отличал низ одежды. Парни носили сделанные под их размер брюки, а девушки — клетчатые юбки, закрывая ноги колготками.
И сейчас, ступая по каменной дорожке, ведущей в главное пятиэтажное здание, эти ребята предавались самым разным эмоциям. Кто-то из них сиял позитивным настроем и желанием поскорее начать учёбу, познавая разнообразные науки и свой дар. Другие же были не слишком рады подобному обучению… Но, в большинстве своём они являлись богатыми и разбалованными детьми аристократии, родители которых отправили их в академию насильно.
Также было и с сестрами Майер, являющимися дочерьми самого императора Германской Империи, которые были вынуждены учиться в этой академии из-за прихоти отца и одного инцидента. Сиреневоглазые обладательницы по-настоящему выдающейся красоты, они с раннего детства были любимицами родных и придворных господ, которые баловали девушек при любой возможности. И, если для взрослого поколения это было просто желанием угодить дочерям императора, то для самих девушек — обыденностью, что в конечном итоге сыграло роль в их характере.
Для черноволосой, в меру шебутной, но и в тоже время рассудительной Эльзы это вылилось в то, что она будто бы утратила чувство удивления и прекрасного. Любое её желание исполнялось и девушке не нужно было даже пальцем шевелить, чтобы что-то получить. Одно лишь слово и её отец, или кто-то из придворных аристократов империи, исполнял желаемое. Эльза больше не испытывала тех эмоций, когда ты стараешься и получаешь награду через борьбу, пот и даже кровь. Ведь зачем стараться, если можно получить что угодно щелчком пальца? И поэтому всей своей душой и сердцем она желала обрести эти эмоции… Утонуть в них и погрязнуть. Увидеть желанный запретный плод, который ей нужно завоевать! Вот только, пока что она не нашла то, за что действительно стоит бороться и рвать жилы.
Её сестра Амалия испытывала же совсем иное. Взрывная, гордая и агрессивная, она довольствовалась своей жизнью и положением дочери Германского императора. Ей было плевать на то, что отец ограничивал её бюджет и хотелки, получая нужное через служащих дворян.
И её очередное желание, которое пошло в разрез отца, привело к тому, что сестёр отравили в Российскую Империю, на перевоспитание.
Кому-то бы могло показаться, что это какая-то шутка и император Германской империи тронулся умом. Ведь как какая-то академия может перевоспитать подобных особ? Но так могли думать лишь дураки, которым была неизвестна репутация этого места. Строгие правила, кодекс чести, наказания за непослушание и взыскания за проступки. На всём этом и держались монументальные своды Имперской Академии, являющейся одним из лучших учебных заведений.
— Эта погода меня убивает… — со вздохом произнесла Амалия, пройдя сквозь арку в компании своей сестры и телохранителя.
Она видела, как многие из студентов обратили неё и Эльзу внимание, зашептавшись. Но девушке было всё равно. Амалия привыкла к подобному вниманию и купалась в нём всю жизнь.
Взмахнув рукой волосы и поморщив тонкий носик от лучей солнца, она медленно ступала по каменной дорожке, будто по подиуму, собирая на себе всё больше взглядов.
Не услышав хоть каких-то слов от своей сестры на её высказывание, Амалия коротко повернулась к идущей рядом девушке и проговорила:
— Ты сегодня что-то тихая, Эльза.
— А-а? — в лёгком недоумении посмотрела на неё черноволосая красавица. — Извини, задумалась, — улыбнулась она.