Полукровка с крайним удивлением уставилась на внезапный подарок. И когда она уже набрала побольше в грудь воздуха с явным намерением «отблагодарить» капитана, в их разговор вовремя вмешался Ногогрыз:
— А вы ничего не забыли, ребята? Например то, что нас зажали так, что скоро сок брызнет…
— Правь прямо на Левиафана, — решительно приказал эльф. — Будем прорываться.
— Ух! — оскалился гоблин. — Это мне нравится!
— Так это живое существо? — удивился Демидов. — У меня даже опознание на нём не сработало.
— К сожалению, да, — кивнул Синголло. — И нам нечего ему противопоставить, кроме скорости.
Костяное судно действительно пошло гораздо резвее, чем раньше, будто помимо раздутых парусов к нему приделали ещё и гребной винт в придачу. Многочисленные «черепахи», которые едва не подошли к нам на расстояние стрельбы абордажными гарпунами, стали понемногу отставать, хотя гребли ластами изо всех сил. Зато по нам возобновили обстрел морскими ежами. Колючие шары в основном свистели выше борта, так что их целью явно были мачты.
Вскоре один из снарядов удачно перебил костяную рею передней секции, и свалился на палубу. Правда, его тут же сдуло залпом тьмы от Солода, однако паруса стали понемногу обвисать. Тем более некоторые ежи прилетали прямо в них, оставляя после себя крупные прорехи с рваными краями.
— Упрямые выродки, — похвалил их Синголло, не сводя взгляда с приближающегося исполина. — Но им это не поможет.
Левиафан понемногу закрывал горизонт, продолжая поднимать громадные волны своими движениями. Чем ближе к нему, тем выше они становились. Я даже и представить не мог, что бывают настолько гигантские существа. Конечно, старые добрые законы физики нынче попираются где только можно, но есть же какой то предел! Наверняка, если он выползет на сушу, он окажется раздавленным собственным весом. А уж про его питание и говорить нечего — чтобы прокормить такую тушу он должен жрать китов пачками, как обычную рыбу. Только в здешних водах ничего крупнее дельфинов не водится…
Точнее, не водилось. Сейчас уж и не знаю.
— Теперь понятно, что стало с пропавшими кораблями, — хмуро процедил Сухарь. — А зачем мы плывём прямо к нему?
— Там спокойней всего, — улыбнулся Синголло. — Левиафан могучее, но не особо резвое существо. Если проскочим мимо, то остальные за нами уже не угонятся.
— Как это?
— Поднырнём под него! — весело загоготал Ногогрыз. — Летать эта крошка, к сожалению, не умеет. Только вниз и остаётся.
Мы так и замерли, поражённые услышанным до глубины души. Один вид исполинского монстра вызывал стойкое желание держаться от него подальше. Моряки же задумали немыслимое — пытаться проскользнуть под водой. Гиганту достаточно будет просто пошевелиться легонько, чтобы нас размазало о морское дно. С другой стороны, многочисленные преследователи хоть и отставали, но погоню прекращать явно не собирались. Вполне возможно, что они целенаправленно оттесняют нас к чудищу, словно загонщики на охоте.
Для него что крейсер, что авианосец — просто детские игрушки, с которыми ванну принимают. Те же сторожевики могли походя нашинковать не один десяток «черепах» вместе с абордажными командами и спокойно уйти в закат. Но с такой махиной только баллистическими ракетами можно справиться, и то не факт.