— Живы? — нелюбезно поинтересовался кучер по-немецки и добавил по-венгерски еще что-то, находившееся за пределами Янининого более чем скромного словарного запаса.
В этот миг перекошенная дверца с визгом распахнулась, и из коляски выскочил высокий мужчина в когда-то, несомненно, элегантной шляпе с широкими полями и коротком пальто, сейчас мокрых насквозь. Сильные руки осторожно подхватили Янину под локти и помогли подняться.
— Простите этого невежу. Вы не ранены, мадам? — осведомился мужчина по-немецки с сильным акцентом.
— Я цела, благодарю вас, — прошептала Янина и посмотрела сквозь слезы в светлые глаза незнакомца. — Я просто…
— Промокли, испуганы и растеряны, — тотчас вынес он заключение. — Сегодня это нормальное состояние для жителей Эштехедя. Забирайтесь в коляску, и будем молиться, чтобы у нашего славного скакуна хватило сил вывезти нас всех. Говорю сразу, надежды покинуть город, прежде чем его сметет напрочь, почти нет, но это «почти» — уже что-то…
— Я вам кто, добрый самарянин? — прошипел возница. — У нас нет ни времени, ни места! Я уже объяснял, что без герра доктора из города не уеду!
— А кто спорит, Ярнок? — отмахнулся светлоглазый. — Только позволь тебе напомнить, что если бы не мы с Фрэнки, ты бы до сих пор сидел, застряв колесом в выбоине. Только благодаря нам ты можешь исполнять свой лакейский долг и…
— Хватит уже, поехали! — рыкнул кучер, нервно перебирая длинными пальцами кнут.
— Прошу прощения, — светлоглазый поправил съехавшую Янине на лицо шляпку. — Good God! — выдохнул он. — Да это никак мисс Линдентон?!
Янина невесело улыбнулась, прекрасно сознавая, как далека ее жалкая улыбка от еще вчерашнего лучистого сияния на сцене здешнего театра.
— Вот видишь, Ярнок, — бросил ее спаситель кучеру. — По твоей милости, мы едва не бросили тут умирать звезду сцены!
— Мое почтение, Ярнок, — сухо представился кучер и сноровисто вскарабкался на свое место.
— Залезайте же, — светлоглазый быстро запихнул Янину в набитый до отказа экипаж и повернулся к Хильде.
— О, я вижу, вы даже собрали вещи? Более чем разумно!
— Д-да… — замялась Янина. — У Хильды было время…
— Давай сюда, милочка. — Он забрал у горничной саквояж, присвистнул, взвесив его на руках, посмотрел на Хильду с уважением и ухитрился непостижимым образом втиснуть его в коляску, а следом и саму Хильду, после чего скомандовал Ярноку трогать и лихо вскочил на подножку, ухватившись рукой за штангу подъемной крыши.