На его слова из одной комнаты вышла уставшая сухощавая женщина лет сорока пяти. Окинув внимательным взглядом меня, залитого чужой и своей кровью по самые брови, хмурую Элеонору рядом, она спросила:
— Это ведь тот самый монстр, что остановил благородных?
— Да, — коротко ответил ей подручный Войцеха.
Она прищурилась и, поведя рукой, пригласила нас следовать за собой.
— Сначала купальня, если можно, — попросил я.
Хозяйка постоялого двора только кивнула, и через минуту мы вошли в раздевалку, где она остановилась и произнесла:
— Вода до сих пор горячая. Что-то ещё нужно?
— Выпить. И перевязать раны, — буркнул я, пытаясь снять доспех.
Одной рукой это не получалось, но тут уже подключилась Элеонора, помогая мне.
— Сейчас всё будет, — кивнула женщина и оставила нас одних.
Упал на пол искорёженный панцирь, шлем, стёганка, за ней рубашка и сапоги. Бросив выразительный взгляд на смущённо отвернувшуюся девушку, я снял штаны и прошлёпал в купальню. Где, присев на табурет, стал поливать себя из ковша, смешивая горячую и холодную воду.
Вода окрасилась в красный цвет. Особенно тяжело было отмыть волосы. Но я старался, пока позади не скрипнула дверь. Бросив взгляд, я увидел принцессу в совсем лёгком коротком платьице, которое мало что скрывало. В руках она держала большую кружку и свёрнутые бинты.