Летом Года Черного Пса, Сати закончила учебу и отбыла на границу, получив место помощника командира на заставе, через которую проходил торговый путь из Алларии в Таххарию. И хоть войны между нашими государствами не было уже давно, я тревожился за нее.
И скучал по ней.
Она стала для меня больше чем другом.
Тогда, год спустя, зимой Года Золотой Коровы, мы стали больше чем друзья.
Ее старший брат получил распределение на один из кораблей таххарийского военного флота. И его квартира на окраине столицы, осталась пустовать.
Сати в тот день была сама не своя, а я все не мог понять, что с ней сталось.
- Я тебе показать хочу кое-что, – сказала она, кусая губы и краснея.
Ее поведение было так непривычно, что я забеспокоился. Всю дорогу до окраины меня терзало любопытство и тревога. Грязный снег чавкал под ногами, а ветер развернувшийся с запада, пронизывал даже через теплую форменную куртку. Сати раскраснелась. В тот день она была непривычно красива. Ее карие глаза светились.
И когда мы вошли в маленькую квартиру ее брата я понял, что она задумала.
В ту ночь мы любили впервые друг друга, как мужчина и женщина.
В ту ночь я познал страсть, которая лишает разума, и подчиняет душу желаниям тела.
Она была непривычно нерешительна. Хоть и спланировала все задолго до того, как привела меня туда. В воздухе витал запах вина и фруктов, смешивался с ароматом тэрхи и ее страха.
- Зачем мы здесь? – спросил я, остановившись посреди комнаты.
Она молчала. Стояла ко мне спиной и молчала. И только спустя несколько мгновений, длинной в вечность, ответила:
- Потому что я так хочу.
А дальше… все было, как во сне.
Ее руки, стягивающие с меня куртку и рубашку. Пальцы, пробегающие по телу. Губы, лишающие воздуха и зажигающие огонь во всем теле... тихий стон и громкий вскрик…
Все это казалось нереальным. И в то же время самым настоящим…
Я больше ничего не спрашивал у нее. Ни в тот день. Ни через неделю. Ни через месяц. Такие ночи стали нашей традицией. Обычаем и таинством, разделенным на двоих. И я ждал их. Ждал всю неделю, ворочаясь на жесткой койке в казарме, не в силах бороться с желанием, которое накатывало, стоило только подумать о податливом теле Сати.