Шагая по коридорам, я думал, что теперь ясно, почему отец не дал мне на двенадцатилетие дистро. Разве может быть у отданного в слуги свой слуга? Конечно нет, это нарушение всех традиций обучения. И нет разницы север это, юг или восточное побережье нашего королевства Скеро. Неважно даже, если это земли другого королевства. Эта традиция едина для всех королевств.
А ещё я внезапно вспомнил, что это матушка сказала об услужении, а отец скорее ухватился за эту мысль. И что возможно он задумал что-то другое. Но что?
Впрочем, ближе к вечеру мою голову стали донимать другие мысли. Если уж даже всегда послушная матушка сегодня показала себя с непривычной стороны, то не стоит ли и мне проявить немного своеволия?
Я устал с этими тенями. И дело не в том, что я трус. Я всё же Денудо, которые славятся своей отвагой и мужеством. Я ничего не боюсь, даже когда нет света.
Но проклятые тени, проявление проклятья слабой крови, похоже обладали даром будить меня. Клянусь Хранителем севера, я просыпался от того, что они меня касались! И не высыпался.
Из-за этого с трудом справлялся с физической подготовкой, которой донимал меня Флайм по приказу отца. Да, я наследник Денудо, мне от рождения дано гораздо больше, чем простолюдинам, в чьих жилах так никогда и не затлел ихор Предков. Но с чего на моих костях будет расти мясо, если от бессонницы у меня круги под глазами? И как бы не больше тех, которые я наматываю вокруг замка?
Поэтому я твёрдо решил добыть масла для светильника. Никто и не узнает, если я всё сделаю осторожно. Правда нужно будет как-то пробраться мимо людской, где вечером собираются все слуги. Но если выждать момент…
Или нет?
Я даже прикусил губу, пытаясь понять, можно ли будет пробраться там вдоль стены, в тенях, куда не достаёт свет. Хотя при одной мысли о моих тенях меня снова пробирала дрожь. Знал бы как отвратительны их прикосновения, не завидовал бы матушке и адепту стражи.
Матушке?
Я даже замер в нише возле окна. В прошлом году, когда к нам заезжал владетель Великого дома Фуэрте, матушка распорядилась вынести восковые свечи и лично ей зачарованные светильники. Пусть светильники идут в пасть к Безымянному, наверняка хранятся под ключом, но свечи!
Они в малой северной башне главного здания. Той, что обращена к горам и сейчас используется как кладовка. Там меня точно никто не заметит. И спрятать свечу и следы воска гораздо проще, чем надеяться, будто слуга не заметит, что в светильнике появилось масло, а фитиль служит меньше обычного.
Первый этаж башни. Ничего. Вернее, огромные сундуки оказались забиты всяким барахлом. Уже в носу свербело от запаха полыни, которой были переложены ткани. Но свечей так и не нашлось.
Я поднялся по винтовой лестнице выше. Здесь и места оказалось меньше и сундуки не такие большие. Снова ничего. Пришлось карабкаться выше, кляня про себя крутые ступеньки и прижимаясь к стене, подальше от края. Для великанов их делали, что ли? Не хватало ещё навернуться вниз и сломать ноги.
Сбив дыхание, я наконец добрался до верха, обвёл взглядом последний этаж, освещённый через узкие треугольные окна лучами заходящего солнца и замер, встретившись с чужим взглядом.
Флайм глотнул из кувшина и хмыкнул:
— Вот это кто, оказывается, шебуршится. А я-то думал, какой слуга решил обворовать господина.
Я вспыхнул в возмущении, ощутил, как горит лицо от румянца:
— Как я могу воровать то, что и так принадлежит мне?!
Флайм, с удобством устроившийся полулёжа на каком-то мешке, серьёзно кивнул:
— Конечно, молодой господин, конечно.
Всё на что меня хватило, это недовольно буркнуть:
— А ты, Флайм, хоть поднялся бы, раз уж вспомнил, кто я такой.
Он лишь усмехнулся:
— Вы уж простите, молодой господин. Мы не очень ладим, но сейчас в равном положении. — Он похлопал по своему ложу ладонью. — Думаю этот урок вам тоже необходим. Я тайком пью вино, вы… — помедлив, Флайм обвёл взглядом сундуки и ящики, пожал плечами и снова отхлебнул. — Тоже что-то тайно ищете. Если книги с внешними техниками, то их здесь нет.
Я кивнул:
— Они у матушки.