– Вот и я про то, – огрызнулся Лумми, – вас послушать, так Фердинанд прав, понадобилось волшебство, и забрал. А то, что мир погибнет, дело десятое
– Не горячись, Лумми, – Грегори положил руку ему на плечо, – да, Фердинанд не так уж и не прав. Он же не знал, что случится с лесом. Если бы мы объяснили дракону... но кто-то слишком громко орет, – Грегори повернулся к Иве.
– Что, стоять и ждать, когда его величество Фердинанд изволит проснуться? – Ива задохнулась от возмущения и набрала побольше воздуха, чтобы сказать все, что думает, но в этот момент по земле побежала трещина стремительно расширяясь
– Спасайся! – заорал Барти и побежал прочь от разлома, увлекая за собой Иву и Грегори. Лумми полетел вперед, поднявшись чуть выше, указывая безопасный путь.
Забрались на пригорок и перевели дыхание. Земля продолжала разрушаться.
– Что теперь будем делать? – Ива чувствовала себя виноватой, но не собиралась признаваться.
– Спать, а утром будем думать, что делать дальше, – Грегори огляделся, – вон рядом с елью лежат куски коры и тонкие ветки, вряд ли у нас получится без шумушки сплести дом-гнездо, но хороший шалаш на одну ночь сладим.
Ива и Грегори принялись строить шалаш из коры, закрепляя стены прутьями и травой, а Барти и Лумми отправились на поиски ужина. Вскоре вернулись, неся кузовок ягод, душистые листья для чая, прошлогодние орехи, желуди и даже туесок с медом! Лумми заметил пчел возвращающихся в дупло после сбора нектара, а Барти убедил поделиться оскудевшим за зиму запасом меда.
Барти развел костер.
У запасливого Грегори в котомке нашлась и дорожная мельничка и сковородка. Намолов муки нажарили оладьев, натерли ягод с медом, заварили чай.
Мир хоть и стоял на краю гибели, но казался не так уж и плох. От костра летели искры, звезды подмигивали с неба и заглядывали в чашки, тени сгустились и дрожали в такт пламени.
После ужина Барти достал лютню и запел.
Запел, как прекрасен мир, и все деревья и цветы в нем. Как летают птицы, летуны, пчелы и драконы, как ветер подхватывает и кружит листья осенью, а сильный ураган может вывернуть даже дерево с корнем и унести под облака. И как тяжело дракону рожденному без крыльев смотреть на братьев покоряющих небо, а самому ползать по земле беспомощной ящерицей.
Дозвучали последние аккорды, за деревьями кто-то вздохнул.
– А вы заметили, какой у Фердинанда голос, представляете, как он поет! – Барти начал подбирать новый мотив на лютне, – вот бы спеть с ним дуэтом!
– Запросто, после хорошего ужина, ... но правда придется петь из его живота, – Ива зевнула.
Ночь накрыла лес, а значит, подвиги и приключения ждут до утра.
Утро встретило птичьим разноголосьем. Солнце ярко светило. Ива выбралась из шалаша и увидела сороченока. Он доедал остатки орехов.
– Доброе утро, – поздоровалась с птенцом Ива и пошла умываться росой, скопившейся за ночь на широких листьях подорожника.
Следом за Ивой вылезли остальные, потягиваясь и разминаясь.
– Какие новости? – поинтересовался Грегори у сороченка
– Все странно, везде трясет землю, провалы-провалы, ветра и разрушения.
– Наш король что-нибудь придумал? – вяло поинтересовался Лумми.
– Просит всех сохранять спокойствие, но ходят слухи, будто уговаривает сов, ночью, тайком вывезти его в город эльфов.