- Бродяга, я ничего не понял, – Джеймс снял очки и устало зажмурился, сжав длинными пальцами переносицу.
Сириус явно хотел сострить, но удержался:
- После того, как мы вас спрячем, поползут слухи. И первый, на кого подумают, – это...
- Это ты, – Лили сузила глаза, пытаясь поспеть за ходом мысли Сириуса.
- Вот именно, – Сириус перевёл взгляд на Лили. – Начнётся охота. И тогда вернее будет спрятать вашу тайну в другом месте. То есть сделать Хранителем другого человека. А я уведу Пожирателей на себя. На кого никто не подумает?
Лили и Джеймс переглянулись, пытаясь переварить услышанное.
- На Хвоста! – Сириус нетерпеливо заёрзал на полу. – Ну кому придёт в голову, что вы доверили свои жизни такому... – Блэк запнулся, – ненадёжному человеку. Он спрячется, он ничем рисковать не будет.
- А ты-то почему не можешь спрятаться? – Джеймс уставился на друга тяжёлым серьёзным взглядом. – Бродяга, меня смущает фраза “уведу на себя”. Ты хочешь, чтобы Гарри лишился единственного крёстного?
- Я хочу, чтобы Гарри остался жив и здоров. Равно как и его родители.
После этих слов повисла давящая тишина. Лили нервно сглотнула подступающие слёзы, глядя, как Гарри шевелит во сне ножками.
- Почему Питер, а не Ремус? – наконец спросила девушка, зная заранее, что услышит.
- Во-первых, Питер менее заметная фигура. Во-вторых, Лунатик сейчас готовится к заданию. И вообще, чем меньше народу будет в курсе, тем лучше.
Лили коротко вскинула брови, понимая, что самое веское в словах Блэка именно брошенное вскользь “и вообще”, и снова посмотрела на Джеймса. Она видела, что он напуган не меньше неё, но не хочет этого показывать. Глядя друг другу в глаза, они без слов сошлись на едином решении.
- Ладно, – наконец кивнул Поттер. – Если Хвост сам согласится, пусть будет так.
Излишне возбуждённый решением Джеймса, Сириус понёсся вниз, отправлять патронуса Петтигрю. Лили тоже вскочила на ноги, боясь, что Блэк мог разбудить ребёнка, но мальчик даже бровью не повёл. Девушка облокотилась на кроватку, наблюдая за спящим сыном.
- Думаешь, это правильно? – Джеймс облокотился на спинку кроватки рядом с ней и поправил задравшееся одеяльце, которое Гарри тут же снова откинул ногой.
- Я не знаю... – девушка спрятала лицо в ладонях. – Но если это спасёт Гарри...
Они снова замолчали. Оба могли сколько угодно храбриться перед другими, но здесь и сейчас они прекрасно понимали, что “Фиделиус” – просто соломинка, за которую, однако, они будут держаться до последнего.
- Лилс, прости меня, – Поттер произнёс это ещё тише, чем раньше, не открывая глаз. – Я должен был вас защитить, я должен был...
Девушка подняла голову. Лицо Джеймса было абсолютно спокойным, но он сжал перекладины кроватки так сильно, словно хотел их сломать. Лили протянула руку и положила подрагивающую ладонь ему на плечо, но говорить ничего не стала. А что тут скажешь?
А Гарри продолжал спокойно посапывать во сне, даже не представляя, в какой тревоге находятся сейчас его родители. Одни из самых лучших волшебников своего поколения, Лили и Джеймс чувствовали, что оказались просто-напросто неспособны защитить сына от беды, которая повисла над их семьёй. Казалось, что это каменное отчаяние, которое они оба испытывали из-за собственной беспомощности, придавливает их к полу.
Дверь приоткрылась, и лохматая голова Сириуса возбуждённо прошептала, что Хвост уже внизу. Оставив сына, Поттеры снова спустились в свою гостиную. После принесённых Дамблдором новостей она впервые показалась Лили чужой и холодной. Кроме того, Сириус тут уже потрудился: диваны были сдвинуты к стене, стол переместился в угол. Питер стоял посередине комнаты и смотрел себе под ноги.
- Хвостик, ты уверен? – спросила Лили после того, как Мародёры пожали друг другу руки. – Это очень опасно, мы поймём, если...