И снова, и снова, и снова в голове один Малфой. Но Роза решает точно: его она к себе ни на шаг не подпустит. Ведь это может закончится огромными проблемами, и она это знает.
Размышляя об этом час, день, а может и вечность, она решает поговорить с Лиззи. Девушка говорила, что будет занята до полудня. Чтож, на часах два часа дня, и Роза решила, что подруга не будет очень ворчать, если Роза попросит совета. Это будет реально сложно, будет чертовски сложно переступить через свою гордость и признаться в этом хотя бы самой себе. Но Роза Уизли сильная девочка, она справится.
Гриффиндорка встретилась с Элизабет через полтора часа в Косом переулке. Подруга выглядела немного уставшей, под глазами у неё появились синяки, словно она не спала несколько дней к ряду, мелкие кудри на голове превратились в большое гнездо, но всё равно искренне улыбается Уизли. Девушке становится немного неловко от того, что она отвлекает девушку, собираязь загружать своими проблемами., но назад пути нет.
— Что случилось, Роузи? К чему такая спешка? — Лиззи улыбнулась слегка вымучено, и принялась стирать с щечки сажу от перемещения в магическом камине.
— Прости. Прости, прости, прости, прости! Я знаю, что ты готовишься к очень важному доя тебя концерту, и я понимаю, что ты не должна бросать всё и приходить ко мне по первому зову, но… Лиз, мне больше не к кому пойти. Я словно схожу с ума, моя голова разрывается изнутри и… я не могу передать это словами. Просто ответь, стоит ли мне рисковать всем, ради одного человека? Стоит ли рисковать своей гордостью ради него. Я… Ведь я даже понятия не имею, что у него на уме. Но знаю одно… Он свел меня с ума.
Лиззи лишь тепло улыбнулась и взглянула на подругу искрящимися глазами. Роза чувствует, как девушка берет её за руку, и заглядывает, кажется, в самую душу. Она чувствует насколько у подруги теплые руки, и словно это тепло переходит по венам и разливается по всему телу.
— Неужели Роузи влюбилась? Знаешь, я не могу сказать тебе наверняка. Но точно знаю одно, пусть это прозвучит банально, но, следуй зову своего сердца. Только оно подскажет тебе правильный путь.
Роза благодарно улыбается ей, на душе становится намного легче. Словно какой-то груз падает с её души. Розе кажется, как будто исчезла какая-то тяжесть, которая сдавливала легкие, и теперь она может сделать глубокий вдох.
— Даже не хочешь узнать кто он?
— Нет, — Лиззи безразлично пожимает плечами — Зачем мне это? Если ты держишь его имя в секрете, значит так нужно. Я не собираюсь выдавливать из тебя информацию, раз ты сама этого не желаешь. Это всё? Я пойду?
— Стой, Лиззи! — Роза сверкает голубыми глазами — Может, съедим по мороженому?
Роза Уизли определенно сходила с ума, проваливались в пучину пепельно-серых глаз, теряя разум и забывая суть существования. Роза Уизли сходила с ума, теряя связь с внешним миром. И только Элизабет Мари Джордан, реалистка до мозга костей и просто замечательная девушка с хорошими вокальными данными, могла стать для неё спасательным кругом, вытянув на поверхность.
А Скорпиусу не лучше, он так же сходит с ума: уже неделю что-то черкает на старых клочках пергамента. Альбус за него волнуется, друг пристрастился к рисованию, хотя всё то время, что Ал его знает, Скорпиус Малфой называл рисование глупой безделицей для маглов. И Поттер понять не может, что же приключилось с другом. Он рисует девушку в профиль, рисует её же в танце, рисует, рисует, рисует одну и ту же девушку не останавливаясь. Уже неделю. И что-то в этой девушке есть знакомое, словно он её где-то видел, но Альбус вспомнить не может и приходиться отгонять от себя глупые мысли. Хотя, возможно, Малфой просто не умеет рисовать, поэтому, Поттер никак девушку узнать не может.
Ал передал снимки Веронике, и вроде бы надо радоваться тому, что весь этот цирк закончился, но, глядя на задумчивое лицо Малфоя, Альбус сам по себе впадает в тоску.
Вспоминает Аделаиду, её глаза, её губы, волосы, стройную фигуру. Образ девчонки не покидает его головы, а он не видел её уже неделю. Так Поттеру и самому недолго впасть в отчаяние или просто сойти сума. Надо отвлечься, подумать о чём-то другом, не об Аделаиде.
— Теперь Вероника оставит тебя в покое, да? — Не придумывает ничего лучше, чем отвлечь Скорпиуса от треклятого рисования. В голосе у него тихо сквозит ложная надежда, словно от Вероники Сноу можно отделаться просто так.
— Это Ронни, она никогда не оставит в покое, пока это в её интересах — Малфой не отрывает взгляда от пергамента и продолжает черкать новые и новые линии. В этот момент Альбус понимает одно: друг рисует точно не Веронику.