Роза старательно смотрит по ноги и заправляет короткие рыжие пряди за уши, чтобы волосы ей не мешали. Она старается просто не думать, потому что каждое предположение ужаснее предыдущего, и голова кружится от одной мысли о том, что над Хогвартсом повисла какая-то опасность.
Девушка спускается всё ниже и ниже в подземелья, и теперь её голову занимают мольбы Мерлину о том, чтобы у гостиной Слизерина не поставили какого-нибудь дежурного. С Аделаидой нужно поговорить. Просто необходимо.
Становится всё темнее и темнее, солнечный свет заменяется факелами на стенах, и чем глубже она проходит в коридор, тем чаще они появляются. Розе действительно хочется верить, что всё пройдет хорошо. Вот только…
Она просто зайдет в гостиную Слизерина, как к себе домой? Да её же там заживо съедят! И как она найдет там Аделаиду? Это она тоже не продумала. Гриффиндорка поджимает губы и немного хмурит брови, замедляя шаг. Остается только надеяться на то, что она встретить Альбуса, который впустит её. Или Скорпиуса. Скорпиус…
Роза практически останавливается, стоит как вкопанная, когда в её голове появляется эта мысль. Она не виделась с ним очень давно, практически с того урока Защиты от Тёмных Искусств, после которого Вероника отправилась в больничное крыло, а Роза и Адель попали на отработку. С того дня Малфой словно избегал её, но и сама Роза, надо сказать, была слишком занята, чтобы искать с ним встречи или пытаться поговорить. Осознание этого пришло к ней только сейчас, и девушка почувствовала, как у неё начинают гореть уши, и, кажется, немного краснеть щеки. Да и чувствовать она себя начинает так, словно предала кого-то, и только что это осознала.
А что, если Скорпиус не захочет разговаривать с ней? А что, если подумает, что между ними всё кончено? Ведь сама Роза этого не хочет, конечно, не хочет! Ей очень сильно нравится Скорпиус, но она не уверена, что это можно назвать любовью. Ведь любовь это что-то на века, так? А в последнее время Роза не уверена, что их вечность продержится и полугода. Она ведь не слепая, видит, что он чем-то обеспокоен, и с каждым днем становится всё более мрачным, вот только поговорить у них никак не получается, и только сейчас гриффиндорка осознает, что ни один из них даже не пытался говорить о чём-то важном.
Если бы их отношения не пошли по наклонной, а именно так сейчас думает Роза, то, она уверена, они бы оба сбежали их своих гостиных, чтобы побыть вдвоем и просто поговорить. Роза бы делилась своими переживаниями, говорила бы о том, что очень боится итоговых экзаменов, потому что, по факту, в течение года ничего не учила, и уверена, что за ночь ничего выучить невозможно. А Скорпиус бы смотрел на неё своими красивыми серыми глазами, и улыбался, иногда говоря о том, что к экзаменам тоже не готов, да и вообще готовиться не собирается. Уизли бы усмехнулась, а Малфой поцеловал бы ей в нос.
Девушка наконец возвращается в реальный мир, где от неё и Скорпиуса не осталось практически ничего, как бы печально это не было, и вспоминает, что спускалась в подземелья, чтобы поговорить с Адель, насчёт Бетти Купер. Она продолжает свой путь, уходит в подземелья всё глубже и глубже, и наконец, сворачивает в переход, который ведет прямиком к гостиной Слизерина.
А Хогвартс словно вторит её переживаниям, и ещё сильнее убаюкивает своей тревожностью.
***
От одной мысли о том, что придётся подойти к Виктору Нотту и поговорить с ним, Аделаиде становится тошно. Ей Виктор не нравится, да, надо сказать, он нравится очень немногим на факультете. И слизеринка прекрасно понимала, что просто подойти к нему и сказать «Привет, Виктор, расскажешь, как моя кузина отравила ученицу?» нельзя. И она минут двадцать сидела в своей спальне и думала, чем на него надавить, как повлиять.
Вероника всегда, с самого детства прекрасно умела манипулировать, и Адель была бы круглой дурой, если бы ничему у неё не научилась. Вот только, как можно начать этот разговор, как сделать так, чтобы Нотт рассказал ей всё? Ведь у него есть только одна слабость, и это Вероника. А что, если…
Как хорошо, что Аделаида была отменной лгуньей!
Девушка спешно подошла к зеркалу, чтобы убедиться в том, что выглядит она не слишком разбитой, и Виктор ей поверит. Она тщательно расчесала отросшие по плечи волосы, которые успели немного сваляться, поправила форменный галстук, постаралась нагло улыбнуться.
Надо сказать, с тех пор, как она связалась с Альбусом, её жизнь здорово перевернулась. Она перестала хамить, огрызаться, ухмыляться, а вишневая помада практически исчезла с её губ. Да и сама девушка стала более покладистой и домашней, словно Альбус нашел всё её хорошие качества, о которых она не подозревала, и вытащил наружу. И она была ему очень благодарна за это.