А когда мечник вынырнул из внутреннего мира в мир наружный, то первым, что привлекло его внимание, было торчащее из стены полупрозрачное лицо.
— Быстро они тебя бросили. Я думал дольше стараться придется.
— Мы с самого начала предусмотрели то, что может возникнуть необходимость разделиться, — вяло отозвался Деш. Желания вскакивать и "выдавливать" смирно ведущего себя призрака не было. Равно как и уточнять, что изначально разделение планировалось другим составом: лояльный маркизу Уэрн в дополнительном контроле не нуждался, а вот за самим Дешем и исполнением приказа должен был присматривать Вихен. Никем не признанный бастард предыдущего Эйомина при всех своих многочисленных недостатках к титулованному сводному брату относился хорошо, и портить семейные планы не позволил бы и самому королю, не то что какому-то опальному сквайру. Что еще раз подтверждало, что Лагитар — след ложный. Может, ну его, сразу податься в маркизат, за экзорцизмом? Нет, единственный экзорцист там маркиз, и он непроверенный след не оценит. — А тебе оно зачем? Разделение это?
— Хочу сделать взаимовыгодное предложение. — Оввер попытался принять непринужденную позу, не вылезая из стены. Результат, судя по взгляду человека получился странный, и призрак снова встал ровно, лопатками ощущая неровности второго слоя кладки. Чтоб этого Эйомина с его амулетами... — Ты поможешь моему потомку, а я сниму с тебя проклятие. Ты же все равно не хочешь его убивать.
— Мало ли чего я не хочу? — Предложение было заманчивым, а задание маркиза — изначально неприятным, будящим те воспоминания, которые Деш уже много лет пытался выкинуть из головы, но... Именно благодаря этим воспоминаниям сквайр непреклонно покачал головой. — Как бы я к маркизу ни относился, — нет. Хотя бы этого не подведу.
— А что со старым случилось? — Бестактно задал Оввер жизненно важный вопрос.
С выходцем с того света люди иногда бывали неожиданно откровенны. Если, конечно, не разбегались с воплями. Этот не сбежал, так почему бы и не попробовать?
Деш с сухим шелестом скатал бесполезную карту и встал, давая понять, что сеанс откровенности закончен.
— Не хочешь попробовать исправить старую ошибку, вместо того, чтобы городить поверх нее новые поводы для сожалений? — Предпринял новую попытку Оввер. Он всем своим двухсотпятидесятилетним опытом чувствовал слабину человека, но добраться до нее не удалось. Вместо того, чтобы проникнуться мудростью веков, мечник разозлился.
— Не все можно исправить. Уж ты-то, призрак, должен это знать. Много о чем жалеешь сейчас?