— На печи проспишься, — хихикнул Клопундий. — Консерву-то открывай, рыбки хочется, сил нет.
Федя открыл банку скумбрии, но попробовать они не успели.
— Ваше высокоползие, разрешите доложить, — вдруг затараторил Жучино. — Плавунец опять ползёт!
И точно: по тропинке к избе ползло чёрное чудище. На этот раз Федя даже не оглянулся — он вынул из кармана ключи, нажал брелок, и из-за деревьев раздалось: «Пиу!»
— Сгоняйте кто-нибудь к машине, там в багажнике ещё колбаса есть. Но кормите только в воде — они на воздухе жрать не умеют.
Жучино, Паурон и Клопундий уставились на Мохнурия.
— Что вы на меня смотрите? — удивился тот и налил себе второй стаканчик.
— Так твоё ж произведение искусства, — нервно хохотнул Клопундий.
— А я вообще военный, а не скотник. Зашибу его ещё, — мрачно пробубнил Жучино, глядя в потолок. Паурон промолчал, считая, что начальство не должно объясняться.
— Скажите лучше, вы все струсили, — констатировал Мохнурий, выпил и встал. — Думаете, я не видел, как вы тут все по потолку бегали? — и, свистнув плавунцу, шумно вылетел в окно.
Мусорное ведро быстро наполнялось консервными банками и обёртками. Вторая бутылка почти опустела.
— Вот так мы и застряли на этом шарике, — подытожил общий рассказ дон Жучино и смахнул усом скупую слезу. — Она меня бросила…
— Вот стерва, — сочувственно сказал Федя. — Допьём?
Они чокнулись. В повисшей тишине было слышно, как Мохнурий сюсюкает с плавунцом.
— Да-а… — прокряхтел размякший Паурон.
— Эх ма, лето не зима, — загадочно произнёс Федя. — Сбегайте кто-нибудь до машины, у меня там под сиденьем пузырь беленькой. Да колбасы ещё захватите.
Главниссимус постепенно, лапа за лапой, выбрался из-за стола и, покачиваясь, побрёл за водкой. Жучино смотрел в пустой стакан и предавался воспоминаниям. Клопундий мёл со стола всё, что попадалось по руку, то бишь под лапу. Федя вынул смартфон и собрался немножко попыриться, как вдруг оба насекомых встрепенулись и с любопытством посмотрели на гаджет.
— У людишек тоже есть сморкфоны? — изумился Жучино.
— Щас получишь людишек, — посулил Федя и отвесил ему лёгкий подзатыльник. — По причине твоего пьянства прощаю. В следующий раз побольше выдам.
— Так я же в хорошем смысле слова! — Жучино потёр загривок. — Скажи, о человек, откуда у тебя этот сморкфон?
— Из магазина. И не сморкфон, а смартфон. Это у вас сморкфоны.
— У нас сморкфоны, — закивал Клопундий и вынул из-под правого надкрылия разрядившееся средство связи. — Но только не работают они у нас тут. Холодно…
— Дай-ка глянуть! Ну и техника. А где вы их, извиняюсь, заряжаете? Ведь до вашей избы электрификация, если не ошибаюсь, ещё не докатилась?
— Это не изба! — Клопундий воздел лапу вверх горделивым жестом. — Это наш комсический… космический корабль! Мы на нём в космос летаем! Ик… когда горючее есть.
— Тебе больше не налью.
— Честное слово, корабль! — выпучил фасетки Клопундий. — Вон у Жучины спроси.
— Кр-рабль, — икнул дон Жучино и кивнул, тюкнувшись лбом об стол.
— Оба готовы, — вынес вердикт Федя. — Слабаки. Где там этот десятиногий? Эй, главниссимус, как тебя там! Где валандаешься? За смертью посылать. — Он встал и направился к выходу.