Что значит, что они не собирались держать здесь никого до того, как я прыгнула в грузовик этой ночью. В противном случае они бы подготовили комнату. Почему такое изменение планов?
Стены цвета « Café au lait » (кофе с молоком), но я могу сказать, что они выцвели от времени и, вероятно, от солнечного света, проникающего через окна в течение дня. На стенах есть несколько темных пятен от фотографий, которые когда — то висели.
Подходя к шкафу, я глубоко вдыхаю, ожидая всего. Это последнее место, которое я еще не проверила.
Но когда я открываю белую дверь, там только одежда. Никакого скрытого шутника. Никаких монстров или убийц — пиратов.
Дом пуст.
Но я прищуриваю глаза, замечая кое — что. Одежда не мужская.
Отодвигая вешалки, я просматриваю одну за другой, отмечая джинсы, футболки, три классических Gap — футболки — которые, как я думаю, они перестали делать много лет назад — две юбки, несколько топов и один шелковый кроп — топ. Я вынимаю куртку, проводя пальцами по черной шерсти и большому оранжевому «S» на груди. Это куртка пиратов, как у меня, но на рукаве есть номер — восемьдесят два.
И это настоящая вещь. Моя школа больше не продает такие.
«У нас есть все, что нужно…»
Я трясу головой, вешая куртку обратно в шкаф. Они, похоже, приложили много усилий, чтобы сохранить предвзятость городских легенд. Как будто я действительно должна думать, что это одежда Уинслет, пиратки, которая якобы умерла во время недели соперничества?
Я начинаю закрывать дверь, но слышу звуки колокольчиков и останавливаюсь.
Я замираю, прислушиваясь к одному особому рингтону, который я не слышала целый год.
Тот, что был специально для Хантера.
Я отпускаю дверь, моё сердце стучит как молот, каждый раз, когда я выдыхаю.
Ему нравились колокольчики. Звонкие мелодии.
Я поднимаю телефон, видя его имя.
Смахнув, я подношу телефон к уху.
— Тебе стоит вернуться домой, — говорит он.
Я закрываю глаза.
Я не слышала его голоса уже давно. Он тихий, части его слов падают до шепота, но всегда звучит уверенно. Подходя к окну, я немного поднимаю подбородок, глядя в темную ночь.
— Как ты узнал, где я? — спрашиваю.
Хантер на мгновение замолкает. И затем, наконец, повторяет: — Тебе стоит вернуться домой.
— Тогда приходи и забери меня.
Я не имею понятия, что происходит или как он узнал, что я покинула Шелбурн — Фоллз, но если он беспокоится и хочет, чтобы я вернулась, тогда пусть приходит сюда и заставит меня. У него был шанс ответить на звонок. Или на любое из моих сообщений.
— Где ты? — настаиваю. — Ты больше не у Киарана.