Подождал, пока мальчишка проникнется – глубину осознания Хеннер определял по степени удушенности – и убрал руки. Кстати, с неохотой, мелькнула мыслишка, не проще было бы додушить стервеца. Но, представив мертвого Эштина, вампир неожиданно ощутил… отвращение? сожаление? неприятие? Черт знает… Хеннер, почти против воли, покосился на пацана. Эштин, схватившись за горло, судорожно кашляя, пытался восстановить дыхание. Наконец выдавил:
- Сбрендил?
Вампир, который отнюдь еще не успокоился, повторил сквозь зубы и соответствующим тоном:
- Еще раз, хоть намеком, упомянешь, кто я, и ты покойник! Усек?
- Ненормальный! Мы тут одни, и какое…
- Сегодня – одни. А завтра тебя услышит кто-нибудь, случайно, а мне потом отправлять на тот свет обоих! Я тебе это уже говорил, кстати. И повторять третий раз точно не буду!
Хеннер зло швырнул в мальчишку одеялом, которое сбросил на пол, возясь с пацаном. И, раздраженно стянув одежду и покидав ее куда попало, улегся в кровать. По-хорошему, он должен был убить Эштина сейчас. Парень слишком опасен… безмозглостью. С другой стороны, если даже после подобного убийства Хеннеру удастся избежать подозрений, ему ведь дадут нового напарника. Который запросто может оказаться слишком глазастым. Нет, нерационально, увы. Или все бросить нахрен и наняться к Вельду?..
- И ты всегда так жил? – неожиданно раздался уже нормальный голос Эштина.
- Как – так? – буркнул вампир.
- Не доверяя никому, просчитывая каждый шаг…
Вампир чуть не заржал в голос, несмотря на раздражение. Как же, как же. Еще пожалей меня, бедного-несчастного и попытайся «помочь с проблемами», психоаналитик, блин! И откуда такие дебилы берутся? Теоретически их должны выбивать еще в младенчестве… Тупиц нежизнеспособных. Хеннер не стал отгавкиваться – лениво было - лишь равнодушно бросил:
- Отвали. Я спать хочу.