— Сложно поверить, что особенность цветения лозы, единственная сложность создания такого зелья. Я ведь прав, Иль? — похоже он признал в девушке знакомого им алхимика.
— Прав, однако я не готова говорить об этом с тобой.
— Что-то запретное?
— Нет, личное. Я бы не стала жертвовать своими моральными принципами ради молодости.
— Эгоизм, Иль, касается даже самозащиты. Ты убиваешь напавшего на тебя зверя или человека, забираешь его жизнь, спасая свою.
— Не начинай. Решение о праведности принимаем не мы. Разумность цветения лозы под сомнением, и скорее всего так останется впредь из-за короткого срока жизни. Этот момент, единственный сомнительный элемент в моём рецепте.
— И всё же, необходимо доложить его величеству.
— Обязательно. Я лично иду к лорду, чтобы он устроил аудиенцию. Тем более, надолго здесь я не задержусь. Твой человек нарушил своё слово.
— Объясни. — если до этого рыцарь вёл себя спокойно, то теперь на его лице я увидел тревогу.
— Хамство, намеренная угроза, физическое насилие. — на последнем обвинении девушка потёрла плечо, показывая куда именно пришёлся удар.
— Не простишь его?
— Нет. Сейчас это тело полно гормонов, я еле сдержалась чтобы не убить глупца, оставаясь спокойной. Горячая молодая кровь как побочный эффект омоложения.
— Я тебя понял. Это серьёзный проступок, и мы не спустим ему ошибки, даже если он не ведал что творил. Однако, сейчас каждый умелый воин на счету, поэтому у меня нет морального права ставить твою обиду на первый план, тем более ты не изменишь своего решения о уходе.
— Я это всё понимаю.
— В таком случае, положись на меня.
Рыцарь поклонился девушке и ушёл. Мы проводили его глазами, я же оценил реакцию случайных зевак что заметили этот поклон, а затем увидел, насколько лицо девушки стало грустным.