Отмеченный смертельным покоем, Фолкрит лежал в лесах, спрятавшись от людских глаз. Деревянные стены защищали его от нападений, и гнетущая мёртвая тишина царила над огромным кладбищем, прилегающим к городу.
Стражники на аванпостах выглядели как недвижимые тени. Пара ярких жаровен освещала деревянные ворота, а вой ветра, тревожащий кроны огромных деревьев, нагонял чувство грусти.
– Здесь на протяжении веков шли кровавые битвы, – изрёк извозчик. – Фолкрит стоит на костях.
Я поёжилась. Становилось всё холоднее, скайримская осень дышала в затылок.
Повозка остановилась у ворот, Ворстаг всмотрелся в сумерки с подозрением, спустился вниз и галантно подал мне руку. Довольно отметив про себя, что у наёмника появились манеры, протянула ему ладонь изящным движением, но он почти рывком стащил меня вниз без ожидаемых нежностей, забрал оба рюкзака и стремительно направился к воротам, напоследок пожав руку кучеру.
Открываясь, ворота прерывисто заскрипели, а стражники не горели желанием допрашивать приезжих.
– Смотри без глупостей, имперка! – высказал один из них, заметив, как я озираюсь по сторонам, разглядывая деревянные дома, и вставший над ними дремучий лес, тянущийся к облакам, заволакивающим небо.
– Нам сюда! – бросил Ворстаг, вышагивая вперёд по дороге, вдоль которой я углядела заросли цветущего чертополоха.
А вот покачивающуюся на цепях вывеску таверны над крыльцом одного из домов я заметила не сразу. Название на ней гласило «Мертвецкий мёд» – похоже всё в Фолкрите было так или иначе связано со смертью.
Внутри, вопреки неприветливому названию, было тепло, уютно и живенько. Ярко горел нордский очаг в центре зала, справа в тёмном углу стоял алхимический стол, за которым работал старый седовласый альтмер в жреческой коричневой рясе. Расовую принадлежность я определила по высокому росту и торчащим острым ушам.
Нас встретила официантка – миловидная стройная девушка, несущая в руках металлический поднос с парой кружек выпивки и тарелок с варёными овощами и жареным мясом. Однако Ворстаг, судя по его вмиг ошалевшему от счастья виду, заметил вовсе не содержимое тарелок, а весьма откровенный вырез её платья, почти обнажающий упругую грудь. Глаза наёмника вспыхнули хищным блеском, и он двинулся вперёд, нагло положив руку на плечо девушки.
– Скажите, пожалуйста, прекрасное создание, что у вас сегодня подают на ужин?
Официантка искоса посмотрела на Ворстага, их взгляды пересеклись, и даже я со стороны ощутила возникшее в воздухе напряжение.
– Шоровы кости! – воскликнула она, точно приветствуя старого знакомого. – Симпатичный мужчина в Фолкрите!
Я осторожно толкнула наёмника в плечо. Он, опомнившись, всучил мне оба рюкзака и отдал распоряжение:
– Иди, сними какую-нибудь комнату.
Онемев от такой наглости, я медленно двинулась через весь зал к стойке трактирщика, плохо понимая, что именно произошло.
На меня никто никогда так не смотрел, как Ворстаг на официантку. В его взгляде скользило не только желание, но ещё и твёрдое намерение свои желания немедленно воплотить в жизнь. Сомневаюсь, что мне понравилось бы такое отношение, поэтому гордость внутри меня перемежалась с горькой завистью. Девушка была чрезвычайно красива: выразительные зелёные глаза, сияющие как закатное солнце рыжие волосы, тонкие черты лица, грация лесной лани – разумеется, она без труда привлекала внимание мужчин вроде Ворстага.
Я-то самая простая имперка среднего роста, ничего из ряда вон – угольные волосы до плеч, серые глаза, прямой тонкий нос, полные губы, овальное лицо. Типичная коловианская внешность. Никогда не замечала в себе ни красоты, ни уродства, да и перед зеркалом крутиться образ жизни не позволял. Наверное, из-за этого с мужиками и не складывалось. Может оно и к лучшему.
Внезапно всплыли в памяти отрывочные мимолётные образы. Эстор…
Решив, что будет лучше оставить наёмника обхаживать девушку, я отправилась к хозяйке трактира, снять комнату и узнать, есть ли в Фолкрите алхимическая лавка.
В снятой комнате было две кровати, но вечером Ворстаг не торопился приходить сюда. Из-за неплотно закрытой двери время от времени доносился его громкий лающий хохот и пьяные речи. Тоскливо взглянув на дверь, ведущую в зал, я дернулась сначала, чтобы отправиться туда и присоединиться к немногочисленной веселящейся публике, но остановилась и засела за изучение заклинания.