Глава 5
Довольно странно осознавать, что твоя жизнь, оказывается, не делится на прошлую и настоящую, а ещё и на какой-то промежуточный этап, который не просто
Честно говоря, я догадывался, что не только в том тёмном пространстве думал о вечном и прочем, естественно, очень важном, но подумать о том, что Витенька втирал людям дичь про диваны ещё тысячи лет назад, звучит как минимум странно.
Понятно, что сначала поверить в такое трудно. Я б сказал, что даже в пьяном бреду поверить в подобное тяжеловато, поэтому для начала ведьма прошла дополнительные проверки.
— Можешь ли ты мне открыть свою душу? — прямо спросил слепую женщину, облокотившись на диван.
Без вопросов открыла, позволив начать считывать её мысли. По итогу, задав пару уточняющих вопросов, должен был признать, что либо она умудрилась внушить себе мысли о том, что родилась в семье людей, принадлежавших к культу имени меня, либо она действительно не врёт. И тут ещё думай, какой бред менее бредовый.
Ненавижу раскрытие тайного прошлого, просто ненавижу.
— Допустим, я тебе верю, — потёр виски я, чувствуя глубину потенциальной задницы. — Этот культ, насколько он большой?
— Понятия не имею, Мрак, — пожала плечами старуха. — От матери своей матери я слышала, что в вашем культе случился раскол. Он всё ещё существует, но мы действуем независимо.
— Моя бабушка, кем она была? — нахмурился я.
Лицо старухи перекосило. Я отчётливо уловил мысли безумной зависти и гнева. Впрочем, было и торжество осознания того, что она всё ещё жива, а бабка уже нет.
— Ей просто повезло первой добраться до вашего потомка, Дитя Конца, — скрипучем голосом пробормотала старуха, явно погружаясь в воспоминания. — И всё равно эта старая ведьма не смогла выполнить всё правильно!
Откровенно безумная бабка громко засмеялась. Как бы не умерла случайно. Я уловил её мысли: изначально родиться мне нужно было, кхм-кхм, собственным отцом, но призвать мою душу не получилось, поэтому пошёл второй заход, и вот тогда-то пришёл уже милый домашний мальчик Витенька. В оправдание бабки Светы и неудовольствию безумной старухи, никто гарантий того, будет моё тело телом сына или внука, дать не мог.
Как-то сначала пропустил факт того, что мой дедушка, Мрак Илья, мой же потомок. Непроизвольно вновь открыл рот.
— В смысле, мой дедушка — мой потомок? — на всякий случай уточнил я. — Но зачем это всё мне?
— Ни одно материальное вместилище не могло выдержать ваше могущество, мой Бог, — склонила старуха голову. — К сожалению, я не могу знать всех ваших планов. Моя семья — лишь продолжение вашей бесконечно далёкой воли.