Открыв дверь додзё, мужчина зашёл в него и сразу же увидел сидевшего в позе лотоса, посредине ринга, юношу, одетого в спортивные штаны и футболку чёрных цветов, на которых виднелись тёмно-зелёные вены.
«Он не расстаётся со своей бронёй? Молодец.» — произнёс он про себя, покивав.
Сам же юнец не обратил внимание на вошедшего в додзё Масаши. Его глаза были закрыты, волосы слиплись от пота, тело напряженно, а грудь мерно вздымалась. Сейчас он полностью поглощён медитацией, пользуясь тем, чему его обучил Лавр.
Но Арлекин занялся подобным не просто ради обычной тренировки. Он желал выяснить новую возможность, которая проявилась в Тайто. Довольно опасную возможность… Которая внушала трепет даже ему.
Он чувствовал, что его разум находится в гнетущей темноте… Там, куда не сможет проникнуть даже самый яркий свет. Она давила на него, заставляя отбросить жалкие мысли, приведшие его сюда… Но он продолжал находиться в ней. Арлекин словно попал в другое измерение… В глубину своей души.
Он не слышал, как Масаши подошёл к нему и присел рядом. Он не обращал внимание на льющийся по его лбу пот, который вырабатывало напряжённое тело. Лишь темнота, окружающая его.
Она давила на него всё сильнее и сильнее, заставляя каждый его вздох делаться тяжелее. Масаши видел, что с мальчишкой что-то происходит, но он знал, что сейчас не стоит его тревожить и потому просто ждал.
Он погружался в темноту, уходя на самое дно своей души… И именно там нашёл искомое.
«Ты не готов, Адам Фрост. Ещё не готов.» — услышал он мощный бас в этой тьме, отдавшийся эхом.
«Знаю. Но если это поможет мне стать сильнее, я хочу рискнуть.» — ответил Арлекин, утопая с каждым разом всё сильнее.
«Наглый смертный… Что ж… Попробуй!» — ответил ему голос, принадлежащий Всаднику. И Арлекину показалось, что тот улыбался.
Тело мальчишки напряглось ещё сильнее и на нём стали проявляться отчётливо пульсирующие тёмно-зелёные вены. Спортивный костюм покрылся рябью и стал принимать вид доспехов, что заставило Масаши напрячься. Но только мужчина поднялся с пола и хотел было растрясти юношу, изменение брони остановилось и она вновь приняла прежний вид.
Арлекин контролировал каждое действие своего тела, мысли и брони. Сейчас он был собран и сконцентрирован, как никогда прежде.
Держа глаза закрытыми, а тело напряжённым, он вытянул обе руки вперёд. Пот продолжал стекать по его лбу, струясь мелкими змейками, а дыхание стало прерывистым, будто тот пробежал настоящий марафон.
Тёмно-зелёное пламя мелко вспыхнуло за его спиной, а по додзё стала расползаться аура страха. Масаши сразу же почувствовал её и уже хотел было взяться за плечи мальчишки, как вдруг остановился и впал в ступор, хрипло произнося:
— Это ещё что?…
Он неотрывно смотрел на руки юнца и видел, как в них стала проявляться объятая, тёмно-зелёным пламенем, монструозная коса, лезвие которой украшали чёрные руны, а на навершии находился череп, источающий из себя чёрный туман… При взгляде на неё, мужчина ощущал, будто всё его естество начинает трепетать от накатывающего страха, и лишь усилие воли не дало ему поддаться.
— Чума и Хаос, — заговорил Арлекин разными голосами, от чего глаза Масаши полезли на лоб. — Лишь они несут изменение и преображение, снимая границы невозможного.
Коса полностью проявила себя, оставшись в руках мальчишки. Его глаза продолжали быть закрытыми, но даже так он ощущал мощь, что желала вырваться на свободу. Он чувствовал, как древко оружия вибрировало, отдавая волнами в теле Арлекина. Жажда крови и душ, внушаемые косой, стали заполнять его разум…
Сделав судорожный вдох, Арлекин открыл свои ярко светящиеся кроваво-красные глаза и посмотрел на собранного и готового к бою Масаши. Мужчина ощущал, что происходит что-то непонятное и потому был настороже.
Посмотрев на вибрирующую косу и продолжая чувствовать её внушение, юноша поднялся с пола и обратил внимание на Масаши, собранным голосом произнося:
— Всё хорошо, Масаши.
Выдохнув, мужчина повёл плечами, сбрасывая витающую в додзё ауру страха и спросил:
— Что это? — указал он рукой на косу.
— Её имя — Бич Жнеца. Дар Владыки. — ответил Арлекин, а затем спокойным голосом добавил. — Моё оружие…
Масаши почувствовал, как тяжело юноше дались последние слова… Он будто вложил в них всё своё желание жизни и неизбежность.