- Эй! Убирайся к черту! - oн подошел к женщинам, не обращая внимания на крики своих соратников. - Она настоящая фашистка. Не верь ее лжи.
Протестующая женщина сказала:
- Пошел ты, нацистский придурок.
Игнорируя ее, мужчина ткнул указательным пальцем в Мисти и сказал:
- Либо убирайся отсюда, либо переходи на нашу сторону. Не впутывайся в это дерьмо. Эти люди сумасшедшие.
- Не указывай ей, что делать, фашистская свинья! Возвращайся к своим! Проваливай!
Протестующая вытащила из кармана перцовый баллончик. Точно так же одетый протестующий мужчина подошел к ней, держа в руках U-образный замок. Участник митинга сделал два шага назад и принял боксерскую стойку. Несколько других митингующих присоединились к нему, безоружные, но решительные.
Мисти вздохнула, затем пробормотала:
- Кучка идиотов...
Она устала от их требований – "присоединяйтесь к нам, присоединяйтесь к нам!" Ее волновали социально-политические вопросы, но она устала от того, что ею манипулируют. Она скрестила руки на груди и зашагала прочь из парка. Она хотела убежать от негатива в этом районе. В конце концов, она пыталась возродить свой оптимизм. Группы в парке не могли ей в этом помочь.
Заметив отказ Мисти, протестующая женщина закричала:
- Предательница! Ты - часть проблемы!
Участник митинга крикнул:
- Иди ты нахуй!
- Пошел сам нахуй!
Обе группы ругали ее. По крайней мере, у них было что-то общее. Как только Мисти исчезла из их поля зрения, митинги и протесты продолжились – что за безумный мир.
* * *
Мисти шла по оживленному тротуару в центре города. Тротуары заполонили пешеходы, болтая, делая покупки и делая сотни снимков. Уличное движение от бампера к бамперу отягощало улицы. Одни люди спорили и дрались, другие занимались своими делами. Вчера, сегодня, завтра – мало что изменилось со времени нападения Мисти. Она просто приняла новую точку зрения.
Молодая художница направилась к торговой площади в поисках какой-нибудь тени. Она проигнорировала небольшие независимые магазины, кафе, магазин пончиков и соседний тренажерный зал. Ее также не волновали заброшенные участки. Она сосредоточилась на небольшом винном магазине рядом с долларовым магазином. Ее внимание привлекли мужчины перед винным магазином.
Прислонившись к колонне и уставившись на мужчин, Мисти прошептала:
- Вы... Вы именно те, кого я ищу.
Группа мужчин была одета одинаково: куртки-ветровки, белые футболки, джинсы и кроссовки в тон. Некоторые из них пили из пивных бутылок, спрятанных в коричневых пакетах, другие курили сигареты и травку. Они нарушали сразу несколько законов – слонялись без дела, пили, курили, но им, похоже, было все равно. В конце концов, этот район не особо патрулировался полицией, особенно учитывая суматоху в парке.
Мисти сосредоточилась на одном мужчине. Он был одет в серо-голубую куртку-ветровку и белую футболку. Его джинсы были свободными, но не обвисали. На ногах были белые баскетбольные кроссовки. На голове у него была уютная серая шапочка. Однако его свежевыбритая щетина все еще была видна. Темные волосы контрастировали с его светлой кожей. Его стиль, возможно, не всем нравился, но он был довольно красивым мужчиной – несомненно, ему было за тридцать.
Однако Мисти больше заботило его поведение. Мужчина был агрессивен. Он обзывал "киской" каждую женщину, которая проходила мимо него – молодая или старая, для него это не имело значения. Он был из тех мужчин, которые способны сексуально домогаться даже бабушки, прикованной к инвалидному креслу, с грудью, опустившейся до живота. Если бы педофилов не презирали повсеместно, он, вероятно, приставал бы и к детям. К счастью для него, для многих головорезов, подобных ему, подростки не считались детьми.
К винному магазину подошла группа старшеклассниц. Подростки были одеты в футболки с талисманом своей школы, рюкзаки и сумки перекинуты через плечи. Мужчину сразу же привлекла одна из школьниц – пятнадцатилетняя девочка, самое большее шестнадцати лет. Подросток был одет в леггинсы вместо брюк, поэтому он радостно уставился на ее задницу.