За кварталом алхимиков последовали и другие, но всё было бесполезно. Докладывающие патрули, которые Виктория и Валерио встречали по ходу, тоже ничего вразумительного сообщить так и не смогли. Таким образом, поиски в городе особых успехов не принесли, а потому отряд Виктории во главе с самой Викторией поспешил вернуться в цитадель, где и повстречал не находящую себе места Анастасию.
— Вы хорошо осмотрели замок? — доложив обо всём иерофанту, как всегда серьёзно спросила у неё Виктория.
— Мы прочесали его весь до последней комнаты, спустились даже в подвал, в морг, в святилище Матери Намтару и в склепы, — вместо Анастасии ответил вышедший из коридора Вейн. — Закиры нигде нет.
— Не могла же она просто так взять и исчезнуть, — рыцарь смерти нахмурилась. — Давайте ещё раз всё осмотрим.
Оставив упырей и вампиров дежурить у выходов, Виктория, Валерио и присоединившиеся к ним Вейн с Анастасией ещё раз прочесали всю цитадель Архонта. Закиры в замке действительно не оказалось.
— Всё это очень и очень странно, — бормотал себе под нос Вейн, приобнимая Анастасию за плечи, следуя за Викторией и Валерио, которые вышли в один из внутренних дворов.
В это время здесь, как в самом просторном месте города, обычно тренировал своих ламассу Яшер. После того, как он смог вывести этих, бесспорно, полезных существ из неудавшихся экспериментов магов Дома Химера, он переехал в Аль-Бетиль для их дальнейшего изучения, усовершенствования и тренировок.
Лича, однако, в этот момент во дворе не наблюдалось, зато четверо ламассу грелись на солнышке, выглядывающем из-за тяжёлых туч, лениво развалившись на траве. Но не эта идиллическая картина впечатлила суровых некромантов. Нет.
Картина, которая открылась седьмой внебрачной дочери герцога Быка, заставила оную выпасть в лёгкий осадок: пятилетняя дочь иерофанта, живая, слабая, маленькая человеческая девочка, заливисто смеялась, абсолютно в искреннем восторге и любви обнимая разлагающуюся шею одной из ламассу. Сама полумантикора-получеловек при этом смотрела на ребёнка подле себя с явным недоумением, и Виктория, на самом деле, не была уверена точно, чем это недоумение было вызвано больше: проявлением любви от странного человеческого живого существа или тем, что на это проявление любви сама ламассу довольно урчала, словно кошка, и нетерпеливо елозила костяным хвостом по земле. Закира же, совершенно не обращая ни на кого и ни на что своего внимания, пищала и гладила немёртвую тварь, обнимая её сильнее.
«Либо я чего-то не понимаю, либо я безбожно отстала от жизни, — флегматично подумала рыцарь смерти. — Но, по-моему, маленькие дети не так должны реагировать на подобных существ». Мысли её, судя по выражению лиц, целиком и полностью разделяли Валерио и Вейн, в то время как Анастасия, до окончательной смерти напуганная пропажей ребёнка, этого самого ребёнка прижимала к себе.
— Ты напугала меня и всех нас тем, что сбежала! — иерофант смотрит укоризненно, и под её взглядом Закира тушуется.
— Я не хотела, честно, — девочка всё ещё стоит слишком близко к ламассу, а потому может коснуться её рукой. — Я просто увидела эту кицю в окно, и мне показалось, что ей было одиноко. А я не хотела, чтобы ей было одиноко, — маленькие ручонки вновь обвиваются вокруг разлагающейся шеи, и наблюдающая за разговором Виктория с трудом может сдержать умиление. Потому что статусом сурового рыцаря смерти ей не положено.
«Асха всемогущая, насколько же дети всё-таки непредсказуемые», — она беззвучно смеётся одними глазами, наблюдая за тем, как сияет лицо Закиры, когда Анастасия всё-таки разрешает ей каждый день ненадолго приходить к ламассу.
— Но только под моим чётким контролем! — добавляет сурово, а улыбка на лице девочки становится шире. Ламассу на это издаёт странные звуки, и Виктория думает, что это одобрение.
А ещё она думает о том, что даже мёртвые иногда нуждаются в ласке.