Загонишь виверну в угол — и она укусит тебя — орочья мудрость оказывается красноречивей множества слов и сотен речей демагогов, и разгромленный колосс вновь собирается с разрозненными силами.
Тем более что к нему снова возвращается создатель.
Надежда переполняет немёртвое сердце, и Виктория крепче сжимает в руке рукоять верного меча. Идти бок-о-бок с Великим Архонтом оказывается для неё великой честью, и рыцарь смерти, в случае необходимости, без колебаний готова отдать за него свою жизнь.
— Ты поведёшь тёмных рыцарей, вампиров во главе с Людмилой и упырей с зомби во главе с Валерио, — Архонт говорит спокойно и неспешно, пронзая свою защитницу взглядом насквозь. — Зайдите с фланга, там самое слабое место противника.
— Но мастер, как же ты? — Виктория отвечает с тревогой и сомнением, и ей чудится, что Ангел Смерти улыбается.
— Обо мне не беспокойся, — он отзывается легко, но голос его тут же твердеет. — Асха примет всех. Иди.
— Асха примет всех, — Виктория прячет тяжесть глубоко внутри, и стальная решимость холодом отливает в глазах. — Валерио, Людмила, за мной! — она сворачивает вправо и гонит призрачного жеребца навстречу бою.
Не замечая, каким восхищением пылают глаза её старого друга.
Они врезаются в отряд противника чёрной стрелой отмщения — битва начинается, и отовсюду слышится лязг оружия и читающиеся заклинания. Виктория издаёт боевой клич, как когда-то давно при жизни, и кровь почти также кипит в её жилах.
Смерть собирает свой щедрый урожай, однако огонь жизни потушить оказывается не так легко.
Мёртвые не знают усталости, мёртвые могут стоять бесконечно долго — почему же тогда они обращаются в бегство? Почему меч кажется неподъёмно тяжёлым, а усталость сковывает мышцы?
Виктория щурит глаза, вытирая кровь из разбитого носа. Уклоняется от удара ракшаса и чётким ударом сносит ему голову. Страшная война между вчерашними братьями и союзниками всё никак не закончится, и некроманты, гонимые и теснимые, отступают, терпя поражение за поражением.
Виктория скрипит зубами, и тёмные рыцари вновь устремляются в бой.
Магия Тьмы косит живого противника, и повелители смерти мгновенно пополняют ряды своих войск. Противостоящие им маги выставляют щиты Изначальной Магии, а стоящие за их спинами адепты сжигают гниющую плоть зомби в огне. Ледяные щиты трещат по швам, и отголоски пламени опаляют чёрные доспехи Виктории.
Она яростно сверкает глазами и бросается в бой.
Ракшасы и джинны отрезают её от отряда, обступают со всех сторон, желая урвать свой клочок победы и славы. Принести своему эмиру голову непокорной воительницы — рыцарь смерти кривит губы в усмешке.
Как будто она им это позволит.
Магическая защита джиннов и боевое мастерство ракшас нивелируют былое преимущество, и Виктория, теснимая сужающимся кольцом, пятится назад. Она готова стоять до конца, отвлекая внимание на себя, пока её братья-во-смерти, возглавляемые самим Архонтом, борются за победу на других флангах.
Меч вылетает из немёртвых пальцев, и гордая отчаянная воительница бросается в бой врукопашную. Кривые ятаганы врезаются в металл доспехов, вспарывают открытую кожу, но Виктория не замечает этого — мёртвые не знают боли, и кровопотеря им не страшна.
Вампир скалит зубы и отточенным движением сворачивает кошке шею.
Пока джинн сзади не заканчивает копить энергию для магической стрелы, способной сразить могущественного повелителя смерти.
Ракшасы-камикадзе держат Викторию в оцеплении крепко, и она понимает, что шансов вырваться у неё нет. Пылающие зелёным светом яда Матери Намтару глаза бросают последний взгляд на могучую крылатую фигуру, сражающуюся в отдалении, готовясь закрыться навсегда.
В конце концов, Асха примет всех.
Виктория замирает в изумлении, когда тёмная вспышка бросается к ней в тот самый миг, когда джинн выпускает стрелу. Магия врезается в широкую спину, а перед рыцарем смерти замирает счастливая улыбка и полный преданной невысказанной любви взгляд.
— Виктория, свет очей моих, благословение Асхи, ты должна жить, — костяной страж улыбается своей фирменной улыбкой, прежде чем безжизненной грудой упасть к её ногам, истлевая от проникающей под кожу магии.