- Мне удалось четверых. Я уверен, что мог бы затолкать и больше, но у меня закончились крысы. Боже, ты бы видел, что я сделал с ее сиськами. Я взял вилку и нож... - eго слова превращались в тарабарщину. Он продолжает, но я слышу только каждое второе слово. - Гребаный... разорвал... кожу на сиськах, как бы это ни называлось... анальный... кишки болтаются... жена.
А потом я вдруг чувствую себя нормально. Образы, оцепенение, боль, паника - все это ушло. Обливаясь потом, я смотрю на него и спрашиваю:
- Что ты сказал? Она была твоей женой?
- Нет... она была твоей женой, Дэнни.
- Меня зовут Таннер.
- Покажи мне удостоверение личности.
Устав от его игр, я лезу в задний карман и достаю бумажник. Я открываю лицевую часть, где рядом с моим значком лежит удостоверение личности, и замираю. Там было имя, но не то, которое я ожидал. Там было написано: Детектив Дэнни Брэдшоу.
- Что, блядь, происходит?
- Ты просто не понимаешь, да?
И тогда впервые за всю мою пьяную жизнь я почувствовал себя ясно. Я начал вспоминать. Молоток, бьющий ей в лицо, бензин по всему ее телу, зажженная спичка, пламя, когда она горела, и это я, стоящий в свете, свете, который излучало ее горящее тело. Все это время это был я. Сожженная женщина была моей женой, и это я убил ее.
В голове такая ясность, и это потрясающее чувство охватывает меня. Я качаю головой и начинаю смеяться. Он следует моему примеру и тоже начинает смеяться, и это заставляет меня смеяться еще сильнее.
- Ты по-настоящему в дерьме, ты это знаешь?
- Знаю. Вау, я действительно убил ее, - я смотрю на молодого человека в замешательстве, но в то же время с удивлением. - Кто ты, блядь, такой?
- Я у тебя в голове, ты меня выдумал. Ты не детектив, ты - заключенный. Однажды ночью ты убил свою любящую, преданную жену и сдался полиции. Разве ты не помнишь?
- Не совсем, как я полагаю.
Я оглядываю комнату, и ничего не меняется. Все осталось по-прежнему, только на мужчине передо мной больше нет наручников. Он лезет в карман и достает колоду игральных карт. Тасуя колоду, он смеется.
- Извини, но ты действительно ебнутый на всю голову, чувак.
Он кладет карты на стол и лезет рукой под стол. Достает две рюмки и бутылку виски. Я одобрительно киваю.
- Просто заткнись к черту и сдавай карты.
И мы вдвоем курили сигары, пили виски и играли в покер до поздней ночи. Я знал, что все это было не по-настоящему. Знал, что произошло на самом деле. Я помню вещи не такими, какими они были, а скорее такими, какими я хочу их запомнить. Это единственный способ полностью контролировать свою жизнь. Я знаю, что это ложь, но лучше жить счастливой ложью, чем жалкой правдой.
Перевод: Виталий Бусловских
"Воссоединение в аду"
Ветер гнал холодный ноябрьский воздух по голым ветвям деревьев, которые свисали до самой земли, и имели вид скорбящих скелетов. Дождь был слабым, но облака быстро заволокли небо, и темнота закрыла солнце. Можно было предположить, что сила дождя наверняка возрастет. Лора направилась к дому, натянув капюшон на голову, чтобы защитить себя от капель дождя.
Он был двухэтажным, все окна были заколочены фанерой. Казалось, что каждый дюйм этого дома был разрисован граффити, а художниками были местные подростки, которые игнорировали вывеску "Посторонним вход воспрещен", вывешенную на фасаде.
Железная ограда проржавела, согнутые столбы торчали в разные стороны, многих вообще не хватало. Заросли быстро покрыли забор, которым был огорожен дом.