Лагодум опять пунцовым стал, потупился.
- Да я так… я к тому, что вы очень красивая же… девушка. Вас я клеветой али дурным умыслом вовсе не хотел оскорбить!
- Тогда ладно, - Смеяна подобрела, улыбнулась примиряюще – он, смущённо в землю у ног своих смотревший, взгляда её не увидал, – Тогда давайте поедем. Поскорее.
- Да оставьте ж вы меня! – он таки глаза поднял, посмотрел на неё, - Каждая четвертинка от часу дорога!
- Вот потому и поедем вместе, - улыбнулась сестра, подхватила его за локоть, - Обопрись об меня, мальчик, и пойдём.
- Ну, ладно… спасибо тогда. Вовек вашей милости не забуду… ой! Вы зачем щиплите меня?!
- То не моя королевская милость, а обычная человеческая доброта! – проворчала Смеяна, - Она, между прочим, принцессам тоже свойственна!
- Ладно! Ладно! Доброта есть у всех! Я запомню! Постойте, так коняка эта ж не моя?!
Шёл он с трудом. И неизвестно, что отшиб себе от двух падений, хотя и держался хорошо. Внешне так был вроде бодрый, но что там было у него внутри, он бы промолчал. Так что Смеяна надумала посадить его на лошадь перед собой. Чтоб и придержала его, если что. А то вдруг у него руки ослабнут, и упадёт он, если поедет позади неё?
- И это… так вроде будет приличней? – смущённо сказала принцесса.
И поехали они вдвоём, а лошадь освобождённая бежала вслед за моим конём. Кажется, они дружили. Или даже мой чёрный конь был отцом кого-то из её детей?
Лагодум – я украдкой за ним смотрел, когда лошадь сестры равнялась с моим конём – вначале был очень смущенный, краснел время от времени. Но через час али два он вдруг стал какой-то подозрительно счастливый. И, когда лошадь Смеяны вздумала чуть срезать поворот дороги, через кусты перескочить, а Смеяна ещё крепче прижала к себе лекарского ученика, тот… тот тогда улыбался?! А если бы они тогда с лошади свалились?.. Или… Сестра, что ли, моя ему вдруг приглянулась?.. Кажется, он тогда будет первым, кому Смеяна приглянулась не звонким своим смехом, не изяществом движений и не скромной красотой нарядов, а просто своей добротой. Да и, в общем-то… Он первый, при ком она так открыто злилась. Хотя… зачем он моей сестре? Тем более, сын неизвестного нищего? А, впрочем, то дело их…
Так и доехали мы до школы, уже к вечеру.
Но нам даже охранникам – крепкому парню и плечистому полноватому мужику – особо объяснять не пришлось.