Перед глазами возник образ воздушного щупальца, что душило меня, и ухмыляющееся лицо Одоевского. А потом и встреча с Падшим, которая могла стать последним, что я видел в этой жизни. Я должен использовать любой шанс, чтобы стать сильнее. Учиться и тренироваться у лучших, как например у Белова, или у Марии, в его вынужденное отсутствие.
— Хорошее напутствие! — кивнул я, после чего двинулся на выход, ощущая внезапный прилив энергии. — Тогда, давай скорее начинать! Мне уже не терпится снова ощутить себя отбивной грушей для твоей огромной змеюки!
Девушка хитро улыбнулась, и впоследствии исполнила мою просьбу.
Когда ты бьёшься против человека, это одно. У него, как и у тебя, две ноги и две руки. Ну и магические способности, если он силавир. Но когда против тебя стоит, мать её, двадцатиметровая змея, весящая, как парочка африканских слонов, то любой сантиметр её тела становится оружием массового поражения. Это я и ощутил на своём примере, когда осознал, что не успеваю увернуться от хвоста Нага. В этот раз вместе с щитом меня придавило знатно, что я уже ничего не мог поделать. Но змея не планировала останавливаться на достигнутом, а продолжала методично молотить меня своим тяжеленным телом.
Перед тренировкой Мария сказала мне кричать, если понадобится остановить бой. Но сейчас я даже вдохнуть не мог, не то что слово произнести. В итоге случилось то, что должно было — я потерял сознание. Страшнее всего было вот так глупо погибнуть и снова предстать перед Падшим, который уже точно мог отправить меня в бездну и лишить возможности спасти дочь…
И снова граблями в морду, да Саня? Когда же ты наконец научишься?
В итоге я очнулся, увидев восседающую на себе запыхавшуюся Вознесенскую, которая раз за разом делала мне искусственное дыхание рот в рот. Ох уж эта сладкая клубника…
— Я чуть с ума не сошла! — выпалила она, заметив, что я открыл глаза. — Я думала, что он убил тебя!
Загораживая собой лучи солнца, её встревоженное лицо напоминало мне ангела, спустившегося с небес:
— Ты очень красивая…
Некоторое время девушка буравила меня взглядом, а потом вдруг начала снимать олимпийку.
— Что ты делаешь?! — воскликнул я, попытавшись встать.
— Молчи! — шикнула она, прижав пальцем мои губы. — А то я никогда не решусь на это…
— На что?
В траву полетела белая футболка, и… За ней уже не было никакого белья. Я невольно прикрыл глаза ладонью. Эх, Маша-Маша, что ж ты творишь, а?!
— Тебе не нравится?
— Глупая! — выдохнул я, ощущая, как сердце пытается вырваться из груди. — Как это может не нравиться?
— Тогда, почему ты не смотришь?
Она взяла мою руку и отвела её в сторону, но столкнулась со следующей проблемой — я закрыл глаза.