Уже в коридоре меня перехватывает заспанная сестрёнка.
— Мэлс, ты куда? — Алиса схватила меня за плечо, удерживая.
Я попытался мягко вырваться, но не получилось. Сестрёнка держала крепко.
— Хочу прогуляться по городу, — отвечаю.
— Один?
— Да.
— Не ходи один. Возьми кого-нибудь с собой или вообще сиди дома. Родители вчера чуть с ума не сошли, мама даже поседела немножко…
Ага, я же младший братик, маленький и нуждающийся в защите. Вот поэтому мы не ладим с тобой, сестрёнка. Я уже здоровенный лоб, почти дошедший до заветных 180 сантиметров роста, и я мужчина. Это я могу защитить тебя, а не наоборот.
— Я не маленький мальчик, — выворачиваюсь из её хватки.
— Именно так маленькие мальчики и отвечают, — припечатывает меня Алиса.
Хочется протестовать, но я давлю этот порыв. Мне надо на пустырь, а не ругаться с сестрой. У меня чёткая и конкретная цель.
— Я соврал, — говорю ей. — Я не гулять иду, а на свидание с одноклассницей.
Алиса девочка, Алиса клюёт. Не до конца, впрочем.
— С утра пораньше?
— Ну вот так, — развожу руками. — Занятия отменили, делать нечего.
Она всё ещё не хочет отпускать меня. А если просто сбежать, то настучит родителям — знаем, проходили.
— Валя в панике, ей страшно и грустно, — придумываю на ходу. — Я должен быть с ней.
Ну же, сестрёнка, ты же любишь дорамы, а последнюю реплику я подслушал, когда проходил мимо твоей комнаты. И Алиса клюёт. Её взгляд даже увлажняется немного.
— Ты вырос, братишка, — она треплет меня за щёку. — Потом покажешь мне эту Валю.
Я киваю и выскакиваю из дома.
В этом году май выдался тёплым и часть прохожих уже аккуратно одевалась совсем по-летнему. Путь до пустыря неблизкий, а учитывая хроническую проблему с автобусами, занимает практически полтора часа. Но я добрался.
Прежде всего осматриваю пустырь — не хватало мне тут наблюдателей. Никого. Никому это запустевшее место не нужно. Даже мусора тут нет.
А мне пойдёт. В скол поваленного дерева устанавливаю найденный тут же плоский камень-песчанник размером с тарелку. Немного пошарив вокруг, создаю запас из полутора десятка таких камней разных размеров.
Отхожу шагов на двадцать, и призываю Железного Феликса. На этот раз у меня полный карман патронов — 13 штук. Плюс ещё в Феликсе находятся три. Заряжаю полный барабан.
Начинаю тренироваться в стрельбе. Выстрел — мимо! Выстрел — мимо! Тщательно целюсь и стреляю снова — пуля задевает краешек камня, выбив облачко пыли и осколков.
Мне передаётся недовольство Феликса. Он тянется ко мне, и я отзываюсь на его зов. Он не даёт инструкций, но теперь я будто чувствую, куда направлен ствол. Кручу револьвер в руке, резко вскидываю его вправо и влево, меняю руки, прицеливаюсь от бедра и с разворота, и поражаюсь непонятно откуда взявшемуся чувству нацеленности. Словно от ствола исходит лазерный целеуказатель, и в каждый момент я знаю, куда он направлен. Феликс одобрительно рычит, вернее, это мне кажется, что он рычит, и чувство пропадает.
Я больше не знаю, куда направлен револьвер, но смысл был не в этом. Феликс показал мне, к чему стремится, что именно мне нужно тренировать и развивать. Я по-ковбойски кручу револьвер и у меня выходит неожиданно ловко. Оружие отзывается радостью — Железный Феликс, похоже, любит понты.
Целюсь в камень, стараясь воссоздать показанное мне состояние. Прислушиваюсь к себе. Ощущаю вес револьвера, ребристость рукояти, тусклый блеск воронённого метала. Представляю, как засели в барабане смертельные гостинцы — их всего семь, но в умелых руках хватит на всех. Это моё оружие, мой шанс выжить и выполнить квест. Я доверяю этому оружию свою жизнь. Оно не подведёт. А вот моя рука — может. В нашей связке слабое звено — я.
Я провёл на пустыре часа четыре, благо майское солнце пока позволяло такую вольность. Я не стрелял, а просто целился во все мало-мальски подходящие цели вокруг. Целился по-разному: и тщательно совмещая мушку с прицельной прорезью, и резко вскидывая револьвер с опущенной руки, и даже от бедра. И, наконец, я сумел самостоятельно почувствовать что-то похожее на тот уровень мастерства, что продемонстрировал мне Феликс.
Вскидываю револьвер и, почти не целясь, с двадцати шагов стреляю по так и сидящему в разломе умершего дерева желтоватому камню. Попал! Камень раскалывается на две половинки, которые начинают валится в разные стороны, а я стреляю по каждой из них. Бах! Накренившаяся вправо половинка разлетается. Бах! Пуля настигает левую половинку уже в падении.