— Знаете анекдот, — справившись со своей задачей, сказал он. — “Вам помочь или не мешать?”. Вот мне сейчас не мешать.
Он открыл ящик у стоявшей тут же тумбочки и начал рыться там, периодически вытаскивая то, что необходимо, и складывая рядом.
Рихтер хмыкнула.
— У тебя некроманты еще одного зомби попросили?
— Ай! — поднимаясь, Селиверстов умудрился удариться головой о верхний ящик. — Что? — переспросил он у женщины.
— Я спрашиваю, ты в героя решил поиграть? Один собрался с древней магией справляться?
Селиверстов сложил руки на груди, но спустя секунду снова начал шарить по полкам, открывая и закрывая коробочки в поисках нужного содержимого.
— Она права, — подтвердил Кольцов. — Мы под ногами путаться не будем, но если ты там сознание потеряешь или инфаркт заработаешь, то будем начеку.
Прекрасные перспективы, мелькнуло в голове у Селиверстова, потеря сознания или инфаркт. Про то, что были случаи летального исхода при обращении к подобного рода магии он решил коллегам не напоминать. И они ему тоже.
До Буяна они тоже все добирались практически молча, Селиверстов с сумкой в руках, остальные налегке, все в темных плащах, которые в этот раз имели не только практическое значение и защищали от ветра, но и символическое, напоминая мантии, которые как нельзя лучше подходили для темных ритуалов.
На самом острове продолжилось молчание, но уже вынужденное — порывы ветра все равно перекричать было практически невозможно. Впрочем, были в этом и свои плюсы: Селиверстов мог сконцентрироваться на предстоящем ритуале, а Кольцов и Рихтер в очередной раз сделать выводы о Буяне и сравнить текущую ситуацию с более ранней.
Сбор щедро разбросанных ветром веток для будущего костра как ничто способствовал созиданию.
В этот раз конечным пунктом их маршрута был не райский сад, а небольшая поляна в глубине Буяна, где по кругу располагались высокие глыбы камней, при определенном ракурсе и при наличии определенных веществ в организме напоминающие фигуры животных. Вообще, это было очень древнее кладбище, на котором сохранилось несколько полуразрушенных надгробий, но внимание некроманта сейчас привлекали не они.
Селиверстов высыпал в центр на старое пепелище ворох принесенного хвороста и занялся распаковкой сумки, краем глаза следя, как Рихтер и Кольцов добавляют в образовавшуюся кучу еще сухих веток и укладывают их, образуя древесный шалаш, которому в скором времени предстоит вспыхнуть. Сам он опустился на колени перед ветками и разложил рядом несколько коробочек с сухими травами, фляжку, коробочку, в которой лежали перья и шерсть животных и птиц, последним из сумки показался шаманский бубен и колотушка, украшенная резьбой и рунами.
Селиверстов не был шаманом в общепринятом смысле, зато шаманами были те, кто запечатал древнюю магию в этих камнях, а им уже нельзя было намекнуть, что сейчас двадцать первый век и прыгать с бубном вокруг костра — это немного странное занятие даже по меркам Буяна, поэтому он, дождавшись пока коллеги закончат собирать будущий костер, посыпал сухие ветки порошком из трав.
Кольцов и Рихтер кивнули ему на прощание и покинули пределы поляны, напоследок оглянувшись. Существенным минусом было то, что камни стояли рядами и невозможно было увидеть за пределами поляны, что происходит в центре. А пронизывающий ветер, от которого сейчас был защищен Селиверстов, способствовал размышлениям о том, в опасной ли ситуации находится их коллега.
А он, оставшись один, сделал большой глоток отвратительной на вкус жидкости из фляжки, чиркнул спичкой, поджигая принесенную с собой бересту, положил ее в основание костра и стал ждать.
Постепенно костер разгорался все жарче, а сознание Селиверстова, наоборот, ослабевало, позволяя запаху дыма, смешанного с травами, увлечь себя в потусторонний мир. Он слегка барабанил пальцами по бубну, пока извлекая только легкие звуки, не претендующие ни на музыкальность, ни на начало беседы с духами.