Но - дотащили! Пускай со слезами на глазах. Когда у ног заблестела выстраданная вода, Арни бросил свой край плота (Рагнар успел-таки вовремя отскочить), сорвал с пояса охотничий рог (подарок помощника годи, чтобы вострубить победу над вербером), приложил его к губам, запрокинул гордо голову, и...
Хорошо что Рагнар Осторожный, молодчина, догадался насыпать в рог песку! Хотя когда он это сделал, ума не приложим. Раздался короткий спертый звук, и Арни, со ртом, полным песка, понял всю неуместность (да и опасность) такого невыдержанного изъявления своих чувств среди ночи, когда вокруг разгуливает нечисть.
Некоторое время он шипел и плевался.
-- Хватит гримасничать, - сухо сказал Рагнар, неодобрительно посматривая на ужимки Ловкача. - Уж солнце скоро выйдет из-под красной юбки, а нам еще плыть и плыть.
От такой речевой фигуры Арни перестал кашлять и с удивлением посмотрел на приятеля.
-- Ты чего, в скальды готовишься, что ль? - с веселым изумлением спросил он.
Рагнар смутился.
-- Не знаю. Как-то само вышло. Но, однако, плыть действительно пора, - стал оправдываться он.
-- Ну, раз пора, значит - поплыли. Ну-ка, навались!
Прямоугольник плота скользнул в темную воду залива. Друзья покидали на бревна свой скарб, а потом взгромоздились сами.
-- Слушай, как мы его дотащили, ума не приложу! - шепотом восхитился Рагнар. - Он даже не шелохнулся, когда мы на него спрыгнули!
-- Не забывай, друг, что мы - воины Северного Пути! - назидательно заметил Арни, подымая палец.
Возражений не последовало. Приятели взялись за наспех изготовленные весла и оттолкнулись от берега...
-- Надо бы как-то его назвать, - озабоченно сказал Арни через несколько минут, когда ему надоело грести.
-- Только, я тебя умоляю, не Драконом, - сказал Рагнар, не очень хорошо переносивший морские путешествия, - драконами я сыт по горло.
-- Кракеном?
-- Я их с детства ненавижу, - сказал Рагнар.
В свое время было подозрение, что лодку с отцом Рагнара, его старшим братом и еще десятью гребцами утопил беспощадный дух моря - огромный кракен.
Но Арни уже закусил удила. Он завидовал красивой метафоре, которую эфир поэзии неожиданно открыл его приятелю; и теперь сам мысленно примерял на себя платье скальда.
-- Мы назовем его, - торжественно заявил он после нескольких секунд напряженных раздумий (а дольше Арни думать не умел), - Скакун Залива!