— Без изысков, сынок, — смеясь, бросает за мою спину Бронти, — и как Вам Кора? — он задаёт сразу же вопрос, не давая возможности обернуться к Ньюману.
Я лишь пожимаю плечами, отвечая этим жестом, что не могу сказать о ней что-то определённо. Тем временем Эдриан подходит к нам ближе, протягивая мне бокал с густым красным вином, таким же, как и у него, а Бронти подаёт бокал шампанского.
— За знакомство! — бодро произносит мужчина, чокается только со мной и выпивает золотистый напиток.
Я кручу бокал в руке, не в силах избавиться от подбирающейся всё ближе тревоги, смотрю, как бордовая жидкость поблёскивает в стекле, и что-то внутри противится, не давая пригубить мне напиток. Эдриан отпивает своё вино и, улыбаясь, протягивает мне свой бокал.
— Возьми! — усмехается он и меняет наши бокалы, забирая тонкую ножку из рук. Бронти, глядя на нас, ухмыляется, но не говорит Эдриану ни слова. — За тебя, Андреа! — он залпом выпивает мой бокал вина и ожидает от меня такого же действия.
Мне становится безумно стыдно за свои подозрения, и я касаюсь губами тонкого стекла, делая глоток вина. Знакомый вкус железа и горечи, словно опиум, окутывает мой разум, сама не замечаю, как допиваю вино до конца. Хмель быстро кружится по телу, расслабляя скованные мышцы, освобождая меня от подозрительных мыслей. Когда мой мозг отключается окончательно, я ощущаю, как вдвойне обостряются все чувства: обоняние играет новыми красками, я будто очнулась от векового сна, вытаскивая наружу все спрятанные инстинкты. Во мне взрывается адреналин, погружая все мысли и тело в магическую атмосферу. Мне хочется нравиться всем вокруг и очаровывать их, на долю секунды мне кажется, будто я люблю целый мир, и единственное обострённое желание, что было всё это время во мне, — избавиться от одиночества, что всё это время не давало мне быть самой собой. Я вдыхаю полной грудью воздух, втягиваю его через нос, ощущая тонкий древесно-пепельный аромат, но не могу разобрать и поймать его источник.
— Я спросил о Коре, но… как вам у нас живётся? — вдруг спрашивает Бронти, его голос неожиданно приобретает лёгкость и ненавязчивость, — точнее, у Эдриана и Аиды?
— Спасибо, хорошо, — отвечаю я, чувствуя, как от алкоголя начинают краснеть мои щёки, а по телу порхать стайка бабочек.
— Вы работаете, очаровательная Андреа? — наклоняется ко мне Бронти, и, вторя его движению, я отшатываюсь назад, избегая близости с ним. Странно, почему от Бронти ничем не пахнет и почему я вообще ощущаю только древесный запах?
— Бронти… — тихо кашляет Эдриан, — не смущай её. Не смей! — ещё тише, но угрожающе говорит парень, на что Бронти коротко извиняется передо мной.
— С недавних пор нет. Поменяли директора, а с новым мы не сошлись характерами, — не вдаваясь в подробности, отвечаю.
Эдриан присаживается рядом, наклоняясь всё ближе, и я вдыхаю его аромат, вдруг понимая, — вот он, источник, который притягивает меня к себе! Я задерживаю дыхание, прокатывая по лёгким клубы желанного аромата, и так же, как Бронти водил носом над моей ладонью, я делаю то же самое с воздухом в комнате. Бронти спрашивает меня ещё о чём-то, но я растерянно перевожу на него глаза, ведь ещё минуту назад утратила нить разговора, увлечённая своими глупыми раздумьями и сидящим рядом Эдрианом.
— Не любите подчиняться? — игриво сверкает глазами Бронти и бросает взгляд на мой чокер. — Вам идёт это украшение, — будто невзначай добавляет он.
Я сглатываю и невольно поправляю медальон, который на мгновение сдавливает мне горло. Наблюдаю, как Эдриан поднимается и подходит к столу, перебирая пальцами какие-то бумаги. Я невольно хмурюсь, понимая, что действительно утрачиваю нить разговора, и невольно поправляю волосы, давая себе возможность сосредоточиться.
— Подчиняться начальству нужно, потому что работа — это обязанность. Нужно зарабатывать деньги и на что-то жить, — громче обычного отвечаю я.
— Я не об этом.