- Не выжил. Маленький он слишком, вне матери жить. Прости меня, Тол-Кариан, прости – произнес чародей свистящим шепотом. Губы у него стали белые. На лице пролегло несколько новых морщин. – Но все, что мог, я сделали. Ее спасал. Не спас. Слабенькая она. Не вовремя родила. И ребенок слабенький. Я пять лет жизни отдал, но все без толку.
- Иди отдохни, - коротко произнес Тол-Кариан, похлопывая мага по плечу. – У тебя ужасный вид. А ее я хочу увидеть, - тихо произнес король. Дверь открылась и из нее вышли другие женщины, так же измазанные кровью, потные, уставшие и с грустными лицами.
- Я с тобой, - тихо произнес парень и, не спрашивая чьего-либо разрешения, первым вошел в комнату, где густо пахло кровью и удушливой смертью. Его мать, широко расставив ноги, лежала на кровати, с мертвым ребенком на груди. Она была укрыта. Белоснежные влажные волосы, собранные в причудливый пучок, растрепались по продавленной подушке. Вся нижняя часть кровати и кое-где пол был измазан в ее крови. Ее было слишком много. Густая, липкая, пропитавшая белую ткань до неприятной влаги. Женщина сжимала простыни от боли немеющими пальцами, которые теперь безвольно расслабились. Посеревшие сухие и искусанные губы были приоткрыты, а глаза напротив, спокойно закрыты. Маленький умерший ребенок, комочком лежал у нее на груди…. Кровавым безжизненным комочком. Он уже был похож на почти сформировавшегося человечка, с крохотными пальцами, с большой головой и хрупким окровавленным бездыханным тельцем.
Король судорожно вздохнул, кончиками пальцев касаясь еще теплой руки умершей супруги, но, не сумев справиться с самим собой, он быстрым шагом вышел из комнаты. Легко вскочив на первый попавшийся подоконник и оттолкнувшись от него, он с тихим шорохом распахнул огромные крылья за спиной и вылетел.
- Отец, постой! – в отчаянии крикнул Раэнэл, побежав за ним. Он вскочил на подоконник с ногами и огляделся, но отца уже нигде не было. Ни внизу, ни в небе, не было даже его тени. Парень взлетел, ловя воздушные потоки, полетел к водопаду. Не отчаивался, шаря глазами по небу или по земле, но через несколько минут устало опустился на верхнюю ветку старого дерева, собирая крылья, чтобы не оцарапать их. Аккуратно спускаясь и стараясь не выбить себе глаза, Раэнэл спрыгнул на землю и распрямился, отряхивая одежду. Отца нигде не было. Фиолетовый закат мягко, но неотвратимо сменился бархатной ночью, сохранившей вкус и запах крови. Горькое воспоминание. Горло сдавливало, а глаза щипало от боли, которая засела глубоко в груди. Мама умерла. Мамы больше нет…. Как же так…. Почему так.
Парень медленно брел по лесу у замка, переступая через пни и коряги, ощущая горьковатый запах деревьев, пытаясь успокоиться и справиться с таким жутким потрясением. Он уже видел через переплетенные ветки очертания дворца, погруженный в свое глухое отчаяние и боль от потери – острую, будто бритва, и вдруг услышал какие-то приглушенные звуки. Прислушавшись, Раэнэл понял, что кто-то горько плачет, и пошел на звук. Ему не пришлось долго идти. Прижавший спиной к накрененной от ветра сосне и спрятав лицо в ладонях, вздрагивая от рыданий, сидел его младший брат.
- Кайо? – тихо произнес Раэнэл, подходя к нему.- Что ты здесь делаешь? Почему ты плачешь?
Кайо, подняв лицо, сразу же вскочил на ноги и стал спиной отходить от брата, словно от прокаженного.
- А тебе что от меня надо?! – злобно крикнул он, вытирая мокрые глаза рукавом одежды. – Следить за мной вздумал? Убирайся! Уходи!
- Я не следил, я просто шел домой. Отец улетел, я не знаю, куда. Ты его не видел?..
- Иди к черту! Никого я не видел и не хочу видеть, тем более отца! Что делаю я, тебя не касается, ясно?!
- У нас общее горе, если ты так…. Зачем ты отворачиваешься от всех. Всегда. Даже теперь.
- У нас ничего общего нет! И никогда не было, крылатая падаль! – снова крикнул ему Кайо. Лес подхватил его злобный крик и вернул глухим эхом. Раэнэл сглотнул.