— Что здесь происходит?! У меня нет слов! И сил на подобные игры, если честно. Все болит…
Гай согнулся пополам от смеха. Ему было неловко и радостно за друга одновременно. Похоже, жить будет! Ни серьезно пояснила:
— Гай промывает раны, а я чищу от дыхания Иста.
— А связали-то зачем? — вздохнул он.
— На искаженного был похож, боялись. Да и ты чуть веревки не оборвал, пока оскверненную энергию вытягивали! Как за самое дорогое цеплялся! — возмутилась Ни.
Гай развязал друга, и Критир, морщась, сел, прикрываясь одеялом и растирая затекшие руки. Гай, оценив ситуацию, решил не вмешиваться в лечебный процесс и личную жизнь своей сестры.
— Я оставлю вас. Заглушка продержится еще некоторое время. — Гай торопливо выскользнул из комнаты.
Шуточная очистка явно зашла как-то далеко. Признаться, Гай не ожидал такого от сестры и был рад найти момент и предлог уйти. О Ловы! В каких все-таки отношениях эти двое? Или… она до сих пор не знает? Неужели ее ухажер и этот тип не объяснили ей этих вещей?
Ни посмотрела в глаза учителю:
— Нужно закончить. В ногах дыхания еще больше.
Критир тихо вздохнул, глядя на ученицу, и лег обратно. Ладно, эта наивная душа, но как Гай-то допустил такое?! Вообще-то есть другие методы очистки живых существ, но он не ожидал подобного инцидента и не обучил ее. К тому же он еще не проверял их на элькринах, только на кошках.
— Учитель, я продолжу?
— Ни, послушай… — замялся Критир. Ничего не приходило в голову. Дева с наивными глазами и соблазнительно распухшими алыми губами ждала и будила своим видом мерзкий ласковый шепот в голове. Да не смотри ты так!
— Я же грязный, — наконец, беспомощно оправдался он, разрываемый болью и мучительными воспоминаниями о детских травмах одновременно.
— Гай уже промыл раны. Ладно, лежи, ты еще не в себе, — рассмеялась она, сдвинула одеяло и перешла к ране на лодыжке, постепенно поднимаясь вверх. Губы горели, голова уже была немного мутной от накопившиеся усталости, пережитого ужаса, шока от состояния учителя, вида и аромата его обнаженного израненного тела, смешанного со вкусом отвратительной прогорклой гнили дыхания Иста.
Критир смущенно наблюдал за процессом. У него неведомым образом появились силы на эту деву, даже боль притупилась немного. Она не понимает, что творит! Как же он ее желал… Но от малейшей мысли о посвящении пусть даже половозрелой наивной девушки во взрослую жизнь в голове премерзко шептал и посмеивался тот самый, кого он забыть никак не мог уже вторую сотню лет. Разогнав нарастающую панику, Критир прикрыл глаза и тяжело вздохнул.
— Ни, послушай, хватит. Сейчас помажем заживляющим проекции каналов, и все пройдет.
— Ладно, — неожиданно легко согласилась Ни.
Критир от удивления даже открыл глаза. Даже не стала спорить? Он с трудом оторвал взгляд от притягательных губ, достал банку с мазью из сумки и торопливо стал наносить ее на раны, стараясь думать только о процессе и не возвращаться к неуместным фантазиям.
Ни села на стул рядом, с любопытством разглядывая любимого. Еще ни разу толком не видела его обнаженным. Сухощавый, широкоплечий, с белой кожей, густо покрытой ранками, синяками и яркими следами ее губ. По его длинной крепкой шее спускался на спину низкий, чуть сбившийся хвост соломенных с проседью волос, подчеркивая безупречную осанку. Красавчик, даже несмотря на раны. Его тело волновало ее. Внизу живота отчего-то было горячо, а между ног — очень влажно, и она заерзала на стуле. Критир не торопился одеваться, намазывая раны своими крупными разбитыми руками, и Ни не могла оторвать взгляд.
— Ни, поможешь мне со спиной? — спросил он.
— Угу, — кивнула та, поднялась и подошла, завороженная его телом. Она взяла из ведра тряпочку, отжала ее и протерла широкую спину. Ни чуть вздрогнула, прикоснувшись к его обнаженной коже. Странное ощущение. Ни обмакнула пальцы в баночку и начала намазывать раны, игнорируя волнение непривычно чувствительного тела, отзывавшегося на каждое прикосновение к спине Критира. «Точно надышалась! Искаженные тоже вели себя странно…»
— У тебя такие приятные руки… — похвалил Критир.
— Спасибо…
— … и губы… — продолжил он.
Ни мазала спину, закусив губу. Его переливчатый вкрадчивый голос окончательно сбил ее с толку. Что-то было не так. Мысли путались. Все тело горело, даже дышать было тяжело! Как же дыхание Иста проняло и ее? Разве ее не защищает Источник? Кто его разберет… Все равно лучше уж ее, она крепче Учителя. Да и Источник в любом случае постепенно очистит ее тело. Закончив, она прибрала мазь и уточнила:
— Легче?
— Намного. Спасибо, — улыбнулся он, вновь укладываясь.
— У тебя, как по утрам, — указала она на приподнятое одеяло.
Критир закусил губу и неловко оправдался:
— Ну… так я же сейчас… Тоже как бы спал.
— Отдыхай, Учитель. Я тоже посплю немножко, устала, — улыбнулась Ни.