Вот бы его оживить, мечтала Рыцарь-Дракон, гуляя вокруг туши. Можно было бы даже ездить верхом…
За тушей имелся проход, полускрытый рваными клочьями паутины, и Эль бодро зашагала вперед, чтобы вскоре прийти в зал пониже, где все стены были изъедены погребальными нишами. В нишах лежало всякое: и кости, и сохлые мумии, и свертки из погребальных покровов, но куда интереснее было то, что валялось на полу - трупы в доспехах, явно погибшие в бою.
Эль пригляделась и призадумалась. Мертвецы, что лежали у нее под ногами, смотрелись так же сохло и дохло, как синевато-бледные мумии в нишах, из чего можно было сделать вывод, что и до начала боя эти воины были, как бы выразиться, не вполне живыми. Но ведь Селвени говорила, что некромантия, использующая людей, нелегальна…
Хм, хм, снова заходила кругами Эль. Кто их разберет. Лукан Валерий упоминал про нежить и каких-то драугров - судя по всему, это они и есть. Надо будет узнать потом подробнее.
Снова приглядевшись к телам, она отметила ожоги и рубленые раны и сделала еще один вывод. Если драугров и впрямь убил Довакин, то дерется он и оружием и магией. Хотя возможно, он просто навалял им факелом, тоже не исключено.
В уголке ютилось еще одно тело - лежало и помаленьку разлагалось, впрочем, из-за сквозняка больше сохло, чем гнило. Поотдаль виднелась отброшеная книжечка и Эль пошла интересоваться. Быстро выяснилось, что это всего лишь дневник вора, укравшего золотой коготь, но там упоминался некий Зал Историй, спрятанный здесь же, в кургане, и Эль тут же захотелось этот Зал отыскать и разъяснить.
Подземелья привели ее к открытому заснеженному переходу, под которым журчал внизу водопадик, и там Эль впервые столкнулась с трехглазым чудом Скайрима. Большая тварюга, покрытая грязной белой шерстью, двинулась к ней, загребая мощными лапами и немного, как-то бочком подпрыгивая, а Рыцарь-Дракон растроганно заулыбалась, вспомнив некрозавра, оставшегося дома.
Но ведь и впрямь похож!..
Новый знакомец быть ей другом, однако, не хотел, и Эль, скрепя сердце, с ним разделалась, а потом загрустила, глядя на безвольно раскинутые лапы и оголенные в последнем оскале клыки. Вот уж не везет, думала она. Если бы такого приручить…
Но нет, не с ее удачей. Кто бы здесь, в Скайриме, ни запал ей в душеньку, все они либо быстро помирают, либо уже мертвы. И орк Башнаг, и большой-пребольшой паук, а теперь вот это.
Эль вздохнула и поплелась дальше, чтобы в конце концов прийти в длинный коридор, освещенный жаровнями. В конце коридора зияла полукруглая открытая дверь, а по стенам тянулись довольно мрачные сцены, выбитые в камне. Она остановилась, заподозрив, что это и есть Зал Историй, и стала разглядывать картину, изображавшую погребальный ритуал. Горстка людей возносила на руках мертвого короля слева и королеву справа, а в середине высилась фигура с двумя кривыми клинками в руках, окруженная языками пламени и облеченная властью выше королевской.
Да это же Рыцарь-Дракон, подумала Эль, рассматривая фигуру. Жаль, что здесь нет никаких пояснений…
Нехотя оставив любопытную резьбу позади, она пошла к разверстой двери. Курган еще не кончился - кто знает, что скрывается в глубине? Может, хоть там найдется какое-то объяснение… хоть чему-нибудь.
Дорога вывела ее в огромную пещеру, где текла вода, а под потолком суетились летучие мыши. Одна, а потом и другая стайка налетели на Эль и она со смешком увернулась, уберегаясь от наглых коготков, а потом уставилась на массивное сооружение впереди.
Большая полукруглая стена, серая, украшенная строгой резьбой. Эль пригляделась к условной голове, служившей центром композиции, и подумала, что та чем-то напоминает ей лорда Ловиса в его драконьем шлеме.
Под резной головой виднелись какие-то царапки, даже издалека складывавшиеся в ровные строки. Там что-то написано, воодушевилась Эль и припустила вперед, не обращая внимания на труп очередного драугра под ногами.
Слово будто бы тянулось к ней, шурша, светя царапками. Оно хотело, нет, оно требовало, чтобы его прочли, и Эль прижалась к камню, распластав ладони по его шероховатой поверхности, пытаясь проникнуть разумом в древнюю толщу монумента. Это было не то же самое, что читать живое существо, но в слове была некая сила, некая воля, способная на прикосновение…