И призрачный мальчик, радостно улыбнувшись, закивал. И, на ходу потирая шею, он, подпрыгивая, взбежал по ступенькам в беседку. Он осмотрел собравшуюся компанию. Призраков и Винчестеров. Указав на последних пальцем, мальчик капризно проныл:
— Они мне не нравятся, — искривив губы, он пожаловался, — они тебе слишком дороги. А так нельзя! Ты только мой друг!
— Они и не будут с нами играть. Только ты и я. Согласен?
— Конечно!
Отчаянно стараясь не паниковать, она «пришила себе улыбку на лицо», окаменев, боясь, не догадываясь, что теперь делать, когда всё пошло не по плану. По обе стороны от неё стояли охотники, некоторым образом — ангелы. Не выйти, ни затаится.
— Ты помнишь, мы ведь так и не вырыли клад, — медленно, слегка нахмурив лоб, выговорила девушка, — давай найдём его.
— А карта? Она разве есть?
— Карты нет, — тотчас, успокаивая мальчика, она торопливо добавила, — но я провела над ней часы и запомнила все самые мельчайшие детали. Карта вот здесь, в голове.
Мальчик восторженно охнул, прижав руки к щекам, похлопывая по ним. Только вот искры в глазах не было. Они были сухие. Мёртвые.
— Встань во-он туда, оттуда будем отсчитывать шаги на юго-восток, — приглушённым голосом проговорила девушка, затаённо наблюдая, как приведение становится в заветное место, — Да, правильно. Лаки!
Приведение замерло, дёрнувшись, и не могло сдвинуться с места. Сперва, ошарашенно приоткрыв рот, а после, нахмурившись и вытянув губы, ребёнок сложил на хрупкой груди руки, осуждающим взглядом пронизывая подругу.
Но не успело ничего сказать.
Жемчужное сияние на миг поглотило беседку, заставив каждого в ней находящегося крепко зажмуриться. А после они увидели мальчика. Совсем маленького, лет пяти, оказавшегося возле призрака. Малыш, в тонких пижамных штанах, синем джемпере с зайкой на груди, бесстрашно окинул приведение заинтересованным малахитовым взглядом. А после, бросив взгляд по сторонам, он заметил Сашу и, растянув губы в широкой улыбке, счастливо улыбнулся, отчего в его глазах поселилась хрупкая радость.
— Отпусти.
Бросила она, и девочка, плачущая в руках Сэма, вздрогнула, и, передёрнувшись багровой дымкой, исчезла.
— Забудь.
Закрыв глаза, забытая родной страной капитан, отцепившись от Дина, с расслабленной улыбкой, расцветшей на пухлых губах, рассеялась в зареве.
— Прости.