Большая вешалка. Несколько вещей, которые действительно принадлежали семье писателя. Место, где, по роману, умирал Турбин... Место, где умирал старый мир...
Как все это живо!
И как все это оживает благодаря женщине, которая ведет эту простую, на первый взгляд, экскурсию.
Я заметил, что на Леночку это посещение произвело не меньше впечатления, чем на меня. Она вышла немного подавленная, искоса бросила взгляд на кота Бегемота, весело озирающего проходящих по Андреевскому спуску людей, набрала в грудь воздуха, как будто хотела что-то сказать, но промолчала, уловив, что слова в этот момент бессильны передать все ее чувства.
Я улыбнулся и взял ее руку в свою ладонь.
Мы спускаемся по Андреевскому спуску, наконец, доходим до самого его конца...
- А знаешь, мне кажется, там побывал ангел, - внезапно говорит Леночка, и тут же, словно испугавшись, зачем-то прибавляет, - я что, глупая очень?
- Наоборот. Умная.
- Очень?
- Очень...
- Угу (кажется, что она что-то складывает в уме, как будто подводит баланс дня)... А вот и спуск окончился, получается, что мы спустились Андреевским спуском.
- Послушай, - говорю я ей...
Андреевским спуском спускалась зима,
Кружились деревья, кружились дома
И люди кружились туда и сюда,
Спускаясь Андреевским спуском.
Зима - как осколок кошмаров ночных,
На заднице - прыщ, под лопаткой - нарыв,
Когда под метелью напетый мотив
Скользишь вниз Андреевским спуском.
Трапеция спуска тонка и скользка,
В холодной перчатке застыла рука
И только мыслишка согреет слегка:
"Спускаюсь Андреевским спуском