Полудемон пока что тоже ничего дельного не нашел. В стеллажах хранились какие-то статуэтки, фигурки, вазы, книги, папки с документами, драгоценности, несколько разных часов и даже пара мешочков с монетами, один из которых Яррик честно сунул в карман куртки. В общем и целом, карманник, даже не будучи вором, нашел, что еще интересного прикарманить, помимо денег. В конце концов, на межмирном базаре абсолютно все вещи из различных уголков вселенной найдет своего покупателя, а значит, свою цену.
Все это, конечно, было прекрасно, только вот факт, что до сих пор не нашлось даже намека на нужные им с Арией артефакты, удручал. Особенно Яррик напрягся, когда девушка, закончив с проверкой стола и тумбочки, молча встала рядом с ним и принялась перебирать содержимое соседнего стеллажа. А времени становилось все меньше, и уже начинало казаться, что кто-то вот-вот войдет в кабинет, и тогда эта вылазка точно не закончится совершенно ничем хорошим. И вот, когда Яррикель уже был готов сдаться и предложить Арии уходить, девушка замерла, внимательно глядя на содержимое маленькой шкатулки, которую только что нашла и открыла, чтобы проверить на всякий случай.
— Что? — уточнил Яррик, хмурясь. Говорил он тихо, одновременно с этим внимательно прислушиваясь к происходящему в коридоре. Все было абсолютно тихо.
— Ну… Тут два кулона, — проговорила Ария, осторожно касаясь кончиками пальцев содержимого шкатулки. — Каменные…
— Нефритовые? — оживился Яррикель и, подскочив к девушке, тоже всмотрелся в кулоны, лежащие на специальной подушечке на дне шкатулки. В нем вновь зажглась надежда на удачу.
Это было два нефритовых кулона: один на цепочке из белого золота, второй — на цепочке из черного золота. Аккуратные, мастерски выполненные украшения с обточенными и отполированными камнями. Помедлив, Яррик взял один из них в руки — холодный камень быстро отозвался на тепло рук и согрелся, — и перевернул, всматриваясь в обратную сторону камня. Там быстро нашлось доказательство подлинности изделия: выточенный в камне тонкий контур мордочки лисы, которая прикрывала тельце хвостом, что затем превращался в язык пламени.