— Как такое может быть? Ноэль же учился с этим человеком в вашей школе? Как он может не узнать его?
Вместо ответа Грохан глянул так, что у Йохана перехватило горло.
— Ноэля с нами больше нет, мой мальчик. А тот, кто перед нами, не знает сокурсников Ноэля. Как и не знает, что по ту сторону рва находится его собственный сын.
Йохан дернулся, но теперь уже рука Грохана предупреждающе сжала его запястье:
— И ни ты, ни я, и никто другой из нас ему об этом не скажем. Ты понял?
Йохан вырвал запястье и отступил. Понятнее некуда. Великий маг будет сражаться с кровью от крови своей. Хотя… кто его знает, есть ли у Тайфеля отцовские чувства. Проверять сейчас явно никто не собирался. На кону стояло сразу несколько жизней.
Птица с шумом вспорхнула в небо, и маг обернулся к остальным. Нехорошо ухмыльнулся и велел:
— Держитесь крепче!
Йохан оглянулся в поисках предметов, за которые можно было ухватиться, и заметил железные скобы, вбитые по всему диаметру башни на уровне пояса, и висящие рядом с ними ремни. Он ухватился за одну из скоб, краем глаза отмечая, что все остальные торопливо пристегиваются к стенам башни, и последовал всеобщему примеру. Спорить с Ноэлем теперь не хотелось никому. Да и просто открывать рот в его присутствии. А Ноэль уже отвернулся, абсолютно безразличный к тому, все ли безопасно зафиксировались. Его руки сначала взметнулись вверх и следом за этим упали вниз.
— Проснись и повинуйся, Дерхорт!
Йохан был готов поклясться, что низкий голос мага прозвучал у него в голове, потому что расслышать что-либо из-за шума сражения оказалось невозможно. И тут же понял, что зов был услышан. Каменный пол под его ногами сначала перестало трясти, а затем он встал на дыбы.
Йохан уцепился за скобу, чувствуя, как натягиваются прочные ремни под весом тела, и понял, что сторожевая башня взмыла в небо. А еще секундой позже понял, что дело не в башне. Весь замок пришел в движение и оторвался от земной тверди. Округу потряс ужасающий рев. А Ноэль, державшийся на ногах непонятным образом, расхохотался как буйнопомешанный. Его смех вплелся в рев чудовища, которое ожило по его прихоти, и вместе это превратилось в дикую какофонию, которая разнеслась по всей долине и отразилась от скал вдалеке. Шум людской толпы внизу мгновенно смолк, и в наступившей тишине стало слышно, как дышит многотонная туша, как скрипят кости перекрытия, как осыпаются редкие камни со стен, когда Дерхорт делает очередной вдох. Йохан подумал, что многое бы отдал за то, чтобы посмотреть на демона, чье сердце заперто в камне, со стороны. И тут Дерхорт сделал первый шаг со своего постамента.