— Ты восхитительна, — Синдбад довольно улыбнулся, всё ещё злобно косясь на остальных. С какого перепугу они заглядываются на его Вирсавию? — Но откуда это у тебя? И что всё это значит? — он недовольно посмотрел на джинна, вспоминая рассказ Хинахохо о том, как подземелье затянула обладательницу синей шевелюры.
— Это всё он, — кивнула Вирсавия в сторону Валефора, а-ля «я не я и хата не моя». Сам джинн объяснился своей скукой и возмущения не слушал, да намекнул девушке ещё сначала, молчать об услышанном от джинна ранее, твёрдо поясняя, что да как:
— Подземелье — это то место, где вы, претенденты, преодолеваете различные препятствия и добираетесь до сокровищницы, — голос джинна был необычайно спокойным, но синеглазая знала, какое предвкушение испытывает волк, ибо времени было предостаточно. — В сокровищнице вы встречаетесь с джинном, и этот джинн избирает своего короля, — Валефор осмотрел всех претендентов и наиграно вздохнул. — Обычно, я бы просто выбрал короля, и всё на этом закончилось бы. Но я хочу быть ко всем справедлив… — и бла-бла-бла-бла…
Вирсавия подошла к джинну, ожидая, когда он закончит, чтобы поваляться на его мягкой тушке, если выйдет. Она хотела побывать в подземелье, но не такой халявой, да не высказывалась. Не в это раз, так в следующий. Она хотела знать, через что прошёл Синбад, и не позволит ему одному идти в эти смертельные лабиринты.
Ранее в сокровищнице
— Не хочу! — обладательница необычных синих волос воротила нос от разных одежд и украшений, уж больно они… — Не буду! — воскликнула Вирсавия, когда Валефор предложил ей печенья. Откуда оно у него? Небось со скуки сам приготовил. Только вот желудок девушки решил иначе, и она поспешила взять как можно больше, всё ещё обижаясь на старого джинна. Будь она в кругу близких, то бишь один Син, ела бы за обе щеки. Но какая-то непонятная вещь… А! Воспитание проснулось в ней. Посему синеглазая ела медленно, никуда не торопилась и не пыталась говорить с набитым ртом.
А джинн умилялся, но тщательно скрывал. Женская обида его забавляла всегда. Да и основываясь на своём опыте, волчара знал, представительницы слабого пола не могут на него долго злиться, а если и наоборот, то он быстро находит подход. Так сказать, Дон Жуан, хотя это не так. Ибо это будет оскорбительно для гордого волка. Видя, что сейчас тот самый момент, когда Вирсавия может смиловаться, поспешил предложить:
— А может на досуге примеришь пару платьев и украшений? — она скрестила руки и закинула ногу на ногу, глянув на него. — Я и прическу красивую сделаю, — улыбнулся аки маньяк, и это было как-то — вау! При этом девушка подумала:
«Это и есть великий джинн иллюзий и обмана?!»
Пораскинув о своем положении, девушка махнула рукой, дав дозволение.
Знала бы она, на что подписывается, в жизни не дала своего согласия. Но и понимала, что от скуки и не таким займешься. За это время джинн заставил перемерить её около ста платьев. Ручная работа наилучших мастеров! Поэтому Вирсавия, по своему воспитанию, поначалу отбрыкивалась. Но всё же примерила их. И, в отличие от других, кто мог бы застесняться и почувствовать неудобство, или сгореть от зависти и жадности, она чувствовала, что это её. Она всегда держалась с достоинством, как учила Эсла; и простые крестьянки могут преподнести себя лучше королев. Но, казалось, дело не только в этом. Смотря на своё отражение, Вирсавия будто ощущала не только красоту и величие, а ещё тяжесть, опасность и смиренность женщин высшего общества.
Мало кто из обычных людей понимает, что нигде не живется легко. А ей удалось ещё раньше, но и именно здесь она ощутила это на себе. Как будто все эти вещи несут в себе все эти чувства, чьи-то воспоминания.
Как итог, перемерила она много и платьев, и украшений. И как бы она не отказывалась, Валефор всё же наложил ей большой сундук вещей, в который поместилось двадцать платьев и сверху украшения. И ещё то, что на ней. Вирсавия от своей скромности заалела и чуть ли не «избила» джинна, но тот твердо настоял на своём и велел взять как подарок. Мол, делай с ними, что душе угодно, но забери. А потом о чем-то подумал и добавил: «Хоть себе что-нибудь оставь». Всё ещё ощущая неловкость от такого подарка, не веря в такую удачу и странный поворот судьбы, Вирсавия задумалась: если все джинны принимали бы её так, как Валефор…
В поимке Минифора обладательница синих волос не участвовала, ибо силы джинна не желала. Она просто следует за Синдбадом и старается наслаждаться жизнью. Поэтому внимательно за всеми наблюдала. Салочки для претендентов веселили её, и это не мешало ей восхищаться мудростью Валефора и сообразительностью Синдбада. Она верила в него, и не зря. Синдбад действительно получил второй сосуд. Теперь девушка с нетерпением желала знать форму юного героя от Валефора. И, конечно, она верила, что он спасет ассасинов. Людей, сбившихся с пути. И спас!