— Тоё, вот скажи, — стоило начать серьёзно, как и сам самурай посерьёзнел, нахмурился, что девушка чуть не начала путаться в словах, всё ещё суша голову (чудом она не заболеет!), — ты как истинный самурай не тронешь ни ребёнка, ни женщину, ни беспомощного ста…
— Конечно, нет! — возмутился самурай и так нахмурился с обидой, что девушка взвыла:
— Дослушай до конца! — а Шимацу руки скрестил на груди да так с недоверием посмотрел, что Хиро оставалось невозмутимо изогнуть бровь: «Ну что ты как маленький?» Уроженец Сацумы, само собой, видел в землячке девушку, но, поскольку она была оммёдзи, а это чисто мужская профессия, то и вела она себе подобно мужчине, хотя ей были присущи и внешняя хрупкость и женственность, ответственность и забота по большей части материнская, и это ему даже нравилось. Шимацу хотел бы такую сестру, ему даже показалось, что их с Одой Японии не хватает таких женщин. Если закрыть глаза на её статус оммёдзи, то её поведение Ёичи считает обыденным, значит, такие на их родине были женщины, с сильным духом и своей умеренной волей.
— Ну! — так что и вёл он себя с ней «по-братски».
— Не тронешь, значит, — вздохнула девушка, отчего Тоё впервые в жизни захотел просто взять и уйти, но остался из уважения к ней. — А если бы женщина была жестокой убийцей, у которой мотивы были, на взгляд общества, ну, глупыми, и она должна быть мертва… — и её снова перебили.
— Глупые причины у женщины? У таких существ, как вы, думаю, их быть не может, — мужчина почесал подбородок и добавил: — Глупые причины идут из отчаяния. Насколько нужно отчаяться, чтобы стать убийцей? Скажу одно, она — одна, — сейчас, кажется, небо представило великий интерес для Тоё, так как взгляд его был устремлен в небесную даль.
— Вот оно как, — тихо пробормотала Масахиро, складывая полотенце. Ещё мокрые у корней волосы стали более пушистыми, чистыми, и вообще девушка сейчас очень красивая. Но вот её вопрос даже не дал Шимацу сосредоточиться на сей мысли.
— Хиро, а ты о себе говорила? — оммёдзи аж вздрогнула, отошла в бок на шаг, повернувшись к самураю. Ну, понятно, что здесь легко догадаться. Но… — Знаешь, самураи убивают каждый день по сути тех, у кого те же мотивы, что и убившего кого-то воина. Для нас эта честь, а ты… — видимо, сейчас Шимацу пытался задуматься, но в его голову ничего не приходило, от того он и хмурился возмущенно. — Ты не похожа на человека, который будет убивать ради удовольствия, у тебя были причины, — Я же ему ничего не ответила!
— Да ну? — девушка попыталась казаться кровожадной.
— Однозначно, — этот резкий ответ слегка ошеломил девушку. Ей было очень приятно слышать такое, хотя здесь нечему радоваться. Она тихо засмеялась, но не было в этом звуке безумия. Масахиро запустила пальцы в волосы, заправляя их назад; на душе легче стало.
— Спасибо, Тоёхиса, — она улыбнулась и тут же язвительно добавила: — А ты не такой тормоз, как думается, — и обнажила зубки, слегка неровные там, где растут клыки.
— Ты кого дураком назвала? — казалось, словно лидер разозлился и был готов закрыть глаза на пол «скиталицы», да хорошенько отлупить провинившуюся, но так, понимая, что Шимацу просто не может злиться, на неё и Олминэ так точно, быстро расправила полотенце и накинула ему на голову, пока тот не успел среагировать, да побежала к выходу, смеясь. Неплохой разговор у них вышел. И всё же он бака, — довольствовалась про себя оммёдзи.
Масахиро бежала не останавливаясь, ибо вспомнила девица про еду и какая она голодная, так что бежала быстро. Даже с Ёичи не перекинулась парой простых слов. Однако лучник даже нахмурился, ибо не признал в ней девушку-оммёдзи. Ну да, удалось-таки ей привести себя в порядок за довольно долгое привычное время. Насу-но в мыслях отметил женскую красоту, но до его братьев ей далеко. И конечно, лучник не скажет ей не про первое, не про второе, просто из-за уязвленного самолюбия. О чём речь то? Ну, он не ожидал, что кто-то способен сбить пущенную им стрелу. Вот и всё на этом. Это первое. А второе, в жизни снова есть стимул улучшить своё мастерство.
***
Слухи о скитальцах подобно огню начали распространяться по деревням. Они спасли эльфийскую деревню и захватили крепость коменданта. И спасли эльфийских женщин. И в эти вещи другие верили слабо, но женщины эльфов в благодарности помогли Нобунаге издать манифест. В документе демон-повелитель изложил свои намерения, точнее намерения Шимацу, но свои. Да это не так важно, не в этом суть!