IV.
— Ты странно на меня смотришь.
— Не понимаю я самураев, а рвущихся помирать тем более.
Шимацу Тоёхиса довольно странный, местами загадочный человек. Ведёт себя как любой другой самурай-весельчак без особых привилегий. Но это было не так. Тоё великолепен в бою, словно бог сражений. Хотя до ками в других сферах жизни ему далеко. Так и хочется хлопнуть себя по лицу, когда он что-то вытворяет. Нет, Шимацу не шкодит, как ребёнок. Но и на взрослого он похож только в «избранные» минуты.
Так вот, когда Хиро проснулась в шатре, она обнаружила только его. Мечник был рад её видеть. А то ему, ещё Олминэ, показалось, что оммёдзи вновь куда-то пропала. Это ему не нравилось.
И вот теми фразами они обменялись вместо приветствий. Они потом ещё с минуту смотрели друг другу в глаза. Мыслями обменивались? Пф, конечно. Хотя, могу сказать, они многое друг другу «сказали». Интересно, что из этого получится.
Абе-но всё-таки имеет над ним влияние. Почему-то. Хотя чему удивляемся? Она ведь спасла его. И за свои мысли о смерти Тоё на мгновение стало стыдно. На мгновение.
V.
Насу-но Ёичи застал «скиталицу» ночью в тот самый момент, когда она что-то мудрила в своём шатре. Время за полночь, а свет ещё горит. А тень девушки неподвижна: Масахиро то ли медитирует, то ли уснула в неудобном положении. Второе не к добру. Вот лучник и решил зайти и проверить. Однако девушка не спала, она сосредоточенно смотрела на круг призыва. Однажды воин клана Минамото видел такой. Какой-то монах божился призвать его господину покровительство неба. Естественно, ничего у того чудака ничего не получилось. А Минамото победили и без одобрения неба.
Но Хиро не тот чудак, она истинный оммёдзи, ребёнок своего времени и, что реально важно, внучка Сэймэя. Дело в генах, но о них самурай знать не может. Заочно только, просто спихивая на родство. И будет прав. Но вернёмся к оммёдзи.
Абе-но заметила гостя, но не отреагировала. Ёичи остался «в дверях». Уйти молча он мог, но не хотел. Зайти, значит помешать. А Масахиро ничего не говорила, точнее она продолжала шептать то ли молитвы, то ли заклинания. В воздухе девушка вырисовывала иероглифы. Делала она это настолько быстро, что Насу-но даже не пытался прочитать. С её ладони медленно капала кровь. Это вызвало некоторое беспокойство у лучника, но оно осталось при нём.
Прошла минута, потом другая. Девушка подскочила, бормоча проклятья. Ёичи усмехнулся, не боясь попасть под горячую руку. Хиро подбежала к своей сумке, достала небольшой флакончик и вылила немного содержимого на руку. Зажило как на собаке в мгновение ока! Интересно, а люди Сэймэя приготовили нечто такое? Впрочем, он в этом мало что понимает, а сейчас не время лезть в такие дебри.
— Ты что-то хотел? –девушка подала ему знак зайти по-человечески и присесть. В первые секунды она хотела отправить лучника спать, но тот выглядел выспавшимся. Она не знала, но он решил отоспаться заранее. Так что теперь из «скитальцев», которые возглавят человеческую армию, не спит только он.
— Смотрю, ты ещё не спишь. Подумал, может, случилось чего, — Ёичи говорил равнодушно. Впрочем, как всегда. И девушку это ни радовало, ни расстраивало. Просто плечами пожала и начала убирать всё странное для глаза смертного.
— Ёичи, ты знаешь о двенадцати Генералах Сэймэя? — лучник на её вопрос едва кивнул. — Тода, огненный змей, один из них. До сих пор я не понимаю до конца, как он остаётся со мной. Но если Тода здесь, возможно, и другие могут явиться. Однако есть проблема: не все Генералы подчиняются мне; они всё ещё верны дедушке. Я не спрашивала, пробовал ли он призвать их. Однако из тех, кто служат мне, никто не отзывается. Только чувство, что я могу их призвать, не даёт мне оставить в покое мои ладони — на них должно быть очень много шрамов.