— Сделаем всё для того, чтобы спасти Валахию, её народ, наших детей, нам отступать нельзя, если не мы, то никто…
Покои Влада и Лале. Вечер.
— И жили они долго и счастливо, — проговорила Лале и сдержала улыбку, когда увидела, как личико её старшего сына вытянулось в предвкушении счастья, что всё хорошо в этой сказке закончилось.
Михня спал, повиснув на её руке. Женщина кинула взгляд на мужа, сидевшего в кресле напряжённым, мрачным, раздумывавшим, будучи где угодно, но только не с ними в одной комнате. Михаил встал, немного потянулся и поцеловал мать.
— Спокойной ночи, матушка, — сонно проговорил он и подставил голову для благословения, тут же получая его.
С некоторой насторожённостью старший подошёл к отцу, боясь разрушить уединение того. Его тонкие пальчики коснулись крепкой руки мужчины. Влад вырвался из пелены тяжёлых мыслей и с улыбкой взглянул на сына, неожиданно притягивая его к себе настолько сильно, что у Лале зашлось сердце, навсегда поселив там тревогу.
Старший сын не стал сопротивляться, как обычно, а словно бы вжался в сильные объятия отца сам. Влад приласкал его голову, погладив по непослушным каштановым кудрям. Затем встал и подошёл к жене, белая льняная рубашка была распахнута на вороте, а чёрные узкие брюки не сковывали движение. Он освободил её руки, беря на свои Михню, тот лишь невнятно что-то пробормотал, так и не открыв глаза. Лале встала и почувствовала лёгкое головокружение, задержавшись руками за спину Влада, тот обеспокоенно обернулся и, наклонившись к её лицу, оставил поцелуй на сладких губах, так же быстро обернувшись к улыбающемуся сыну.
Лале в задумчивости переоделась и в одной тонкой рубашке села за туалетный столик. Её изящные узкие ладони нашли гребень, под плавными движениями рук волосы распушились, а немудрёное занятие принесло немного облегчения.
«Что, если Мехмед победит, это вероятно, возможно, пощадит ли он хотя бы своих племянников? — пробежала у неё ужасная мысль, которая заставила сердце биться чаще, из глаз прокатились две дорожки слёз. — Влад не должен видеть, не хватало, чтобы он ещё и этим был подавлен».
Она смахнула влагу со щёк, и вовремя. В зеркале она увидела отражение мужа, несколько шагов, и он стоял возле неё. Тёплая ладонь легла на шею, чуть сжав её, рождая в теле отзыв на лёгкую ласку. Он встал сзади на колени, положив подбородок на плечо женщины, и спросил у неё в отражении:
— Раду предложил укрыть тебя и детей в Европе на тот случай, если…
Лале побледнела и положила расчёску на стол, сфокусировав зрение на ней, собираясь с мыслями, затем вновь воззрилась на него:
— Никто из нас не хотел бы разлучиться с тобой, — тихо, но тем не менее твёрдо произнесла она. — И доверяешь ли ты хоть одному европейскому королю?
Резонные слова жены заставили задуматься. Влад, обернув руки возле её тонкой талии, сжал её в своих тёплых, уютных объятиях. Взгляды через стекло мгновенно стали огненными.