Пётр развернулся и закинул ноги на сиденье, прислонился виском к спинке и устало закрыл глаза. Машина шла плавным ходом, не дергалась, мягкое сиденье обняло Петра, убаюкивая. И под размеренный ритм щелчков навигатора Пётр медленно погрузился во тьму.
***
Проснулся он от того, что машина остановилась. Размяв затекшую шею, Пётр выглянул в окно — они припарковались напротив мрачной панельной многоэтажки, цветом сливающейся со свинцовым ноябрьским небом над ней. Начинало светать. Василий звякнул ключом, выключая двигатель, и обернулся к подчиненным.
— Судя по а-пеленгатору, объект находится за углом здания, — он показал на прибор, закрепленный горизонтально между двумя передними сиденьями. Пётр, опустив взгляд, вздрогнул. Усики а-пеленгатора находились в почти вертикальном положении, а весь экран был залит ярко-красным цветом — сигналом о том, что критические значения достигнуты на всех пяти спектральных шкалах. Эпицентр всей этой красоты жирной точкой полыхал в ста метрах от них, прикрытый от взора углом панельки, возле которой они стояли.
— Помните о том, что мы понятия не имеем о свойствах объекта, его классе, уровне активности, эффектах. Не забывайте, что мы находимся в жилом секторе, и любые действия — ваши или объекта — могут задеть гражданских. Я не вижу явных разрушений и горы трупов, но будьте предельно осторожны, лишние жертвы нам не нужны, — Василий на секунду умолк и задумчиво побарабанил пальцами по рулю. — В остальном все по протоколу FZ-1616: не снимать хазматы, не поднимать забрала, не предпринимать никаких действий без моего указания. Главная цель — изолировать объект, второстепенная — собрать информацию. Барьерные маячки держать наготове.
Протянув руку, Василий открыл бардачок и вынул оттуда ленту стикеров для одежды и несмываемый маркер. Оторвав от ленты стикер, он написал на нём «Пётр» и шлепком прилепил парню на грудь.
— Это чтобы как-то вас различать, а то черт его знает, как повлияют искажения силового поля объекта на восприятие. Ну что, готовы?
Пётр и сменщица кивнули.
— Тогда выходим. Она, — Василий ткнул в напарницу пальцем, — идёт первой в цепочке, ты вторым подстраховываешь, я иду последним и подстраховываю тебя сзади. Расстояние между звеньями — метр.
Девушка открыла дверь со своей стороны и вышла на улицу, Пётр, похлопав себя по карманам и проверив, не выронил ли чего пока дремал, выбрался со своей стороны на скрипнувший изморозью асфальт и огляделся вокруг. Несмотря на рабочий день, на улице было пустынно, вероятно сказалось раннее утро — гражданские еще не успели проснуться и разбрестись по своим гражданским делам. Последним из уазика вылез Василий, вытянув за собой а-пеленгатор и небольшую камеру, которую прицепил на крепление поляризатора. Закрыв машину, он огляделся по сторонам и, кивнув в сторону здания, скомандовал:
— Идём!
Выстроившись в цепочку и стараясь обходить хрустящие замерзшие лужи, они добрались до стены дома и вдоль неё прошли до угла многоэтажки — последнего рубежа, огораживающего их от объекта. Когда до конца панельки оставалось всего ничего, шедшая впереди девушка внезапно остановилась и прислонилась спиной к серой чуть влажной стене. Два раза глубоко вздохнула и быстро перекрестилась, бормоча под нос молитву. Пётр заметил, как у неё трясутся руки — ее била мелкая нервная дрожь. Сзади недовольно заворчал Василий, и, обернувшись, Пётр увидел, как начальник машет вперёд двумя вытянутыми пальцами левой руки, давая сигнал двигаться дальше. Девушка сделала еще пару глубоких вдохов, испуганно глянула на Петра… а потом отлипла от панельки, развернулась и сделала шаг вперед, за пределы защищающей их стены.
Сначала показалось, что ничего не происходит.