Жители родного городка девушки, видимо, считали его центром мира: несколько семейных магазинчиков, заведение, гордо называемое рестораном, небольшой отель, где почти не было чужаков-постояльцев, школа, автомастерская и особая гордость города — танцевальная студия. Все что надо для счастливой жизни. Где-то там за чертой землетрясения рушили города, вирус косил тысячи жертв, тысячи гибли в нелепых войнах и конфликтах, и это было важно, но куда важнее было, что пес соседа А. потоптал газон соседа Б. Здесь все обо всех все знали и делали вид, что заботились. Вероятно, шкафы безупречных горожан скрывали те еще пыльные и не очень скелеты, но копаться в этом Бэла не собиралась, а тихоня Донна точно бы не стала.
День, два, месяц и еще месяц. Бэла уже знатно освоилась в шкурке Донны, что даже позволяла себе некоторые отступления и шалости. По крайней мере, запускать себя так она не собиралась. За то, что очень хорошо притворялась правильной девочкой, можно было позволить себе небольшую награду. Например, закрывшись в своей комнате, выпить бутылочку пива, утром втихаря избавившись от улик. Совсем привыкнув, она, наверное, могла бы и забыть, что когда-то была совсем другая жизнь. Карточный домик начал рушиться с бутылки пива и новой книги «Сверхъестественного».
Для фона подошел какой-то из азиатских сериалов, предпочитаемых Донной. Запивая каждые пару страниц небольшим глотком пива, Бэла утонула в истории братьев-охотников. Хотя тут бы неплохо было бы налить себе чего-то покрепче. Не каждому везет попасть в книгу. Тем более странно читать о себе, так как будто этот некто, кто переложил все, что происходило в слова, запечатлев на бумаге, незримо все время находился рядом. Автор явно симпатизировал воровке Бэле. Полное отсутствие угрызений совести компенсировалось обаянием, остроумием, ловкостью. Кое-что, будь у нее возможность вернуться в прошлое и все переписать, Бэла, конечно, бы изменила, но в целом — это была она, от макушки, до кончиков пальцев на ногах. То, что с Дином у них возникла некая химия, Бэла не сомневалась, но сексуальные фантазии младшего брата стали для нее откровением.
Пиво было допито. Бэла перевернула еще несколько страниц, собираясь продолжить чтение завтра, когда внезапно дверная ручка двинулась. Переход от прожитой, но кем-то прописанной истории, а потому уже кажущейся нереальной к странной украденной повседневности оказался слишком резким. На короткое время Бэла потеряла связь, что вообще происходит, и всплыли те воспоминания, которые она бы желала закопать так глубоко, чтобы даже ни одна адская гончая не вынюхала.
— Донна, ты спишь? — Грейс упорно продолжала дергать ручку, пытаясь открыть дверь.
— Сейчас, мам, — в мгновение ока пустая бутылка оказалась под кроватью, а Бэла впустила так называемую маму.
В семействе Митчелов не принято было стучать и закрываться, поэтому и первым вопросом стало:
— Ты что-то скрываешь? И мне не нравятся твои ночные бдения.
«Конечно. С чего бы начать? С выпитого пива? Как я здесь оказалась? Или все же поговорим, почему деваха за двадцать должна отчитываться за не выключенный после полуночи свет? Да в таком возрасте она вообще может ночевать где-то и с кем-то, не отчитываясь».
— Постараюсь ложиться раньше, — наверное, Бэла все-таки слегка переиграла в послушную дочку, так как Грейс нахмурилась, поправила небрежно брошенные на стул джинсы. У перфекционистки Донны такого беспорядка просто не могло случиться — еще одна промашка.
— С тобою что-то происходит с того несчастного случая. — Грейс вдруг нагнулась, опускаясь на колени и извлекая спрятанную улику. — Видишь, я знаю тебя гораздо лучше, чем ты думаешь.