В деревне случилось то, что произойдёт, видимо, ещё не раз — всплыл призрак Сбежавшей Невесты. Глядя на расстроенную супругу, Тайвин поинтересовался в чём дело, но ответа не получил. Всё разъяснил Тамерлан — люди Фреев покарали «убийц и грабителей», оставив сиротой маленькую девочку. Причиной ошибки послужили приметные серьги с жемчугом. «Я не хотела красть! Но мне нужна была одежда, и я просто расплатилась!» — яростно сверкавшие серые глаза, упрямо вздёрнутый подбородок. На мгновение к Тайвину вернулась его чашница, удивлявшая его своим норовом. «Расплатились серьгами с жемчугом?» — уточнил он, не скрывая иронии. «Да!» «Золоты́ми серьгами?» «Да..,» — взгляд его жены мгновенно потух, а голос съехал вниз до едва слышного бормотания. «Какой же она ещё ребёнок!» — промелькнуло у него в голове. «Дай сапожнику десять драконов серебром и грошами, — велел он Тамерлану: — Скажи, что миледи желает дитя и семье, приютившей её, — всех благ!» «Благодарю, вас!» — казалось, жена была удивлена поступку Тайвина. Воззрившись на него так, словно видела впервые, она хлопала ресницами и разве, что не открыла рот. «Ребёнок..,» — в очередной раз констатировал Тайвин. Оставалось надеяться, что Фреи не зашли далеко в своих поисках, и им больше не повстречаются вдовы и сироты, пострадавшие от побега Арьи Старк.
Постепенно буря в голове и в душе Тайвина улеглась, и он вновь обрёл способность рассуждать, впервые всерьёз задумавшись о перспективах, которые принёс ему этот брак. Так вышло, что он разом установил теснейшие связи с Севером, Речными землями и Долиной Аррен. И этим надо было воспользоваться. Изначально не планируя заезжать в Риверран, Тайвин изменил своё решение.
Второе, что пришло в голову Тайвина — он снова женат, значит, может иметь ещё детей. И тут в его памяти всплыла брачная ночь, и вновь, как и тогда, на душе появилось чувство гадливости. Он взял собственную жену силой. Он никогда и никого не принуждал к близости, даже шлюхи не могли пожаловаться на то, что он жестоко обошёлся хоть с одной из них. Но то, что произошло между ним и его женой в брачную ночь больше походило на насилие. И это насилие он совершил над той, для которой всё было впервые.
Днём жена почти не попадалась ему на глаза. Она либо следовала за ним на кобыле мейстера, держась слегка позади, либо пересаживалась в карету. Во время дневного привала они почти не разговаривали, обмениваясь сухими, вежливыми фразами. А вечерами, за ужином, в молчание его жены вплетались грусть и отчаяние, то и дело тенью набегавшие на её лицо. И тщательно скрываемый испуг, с которым она поглядывала на походную кровать.
Как и когда-то, глаза Тайвина, помимо его воли, то и дело останавливались на её длинной шее, на хрупких ключицах, груди, тонких запястьях. Странное, щемящее чувство, которое уже посещало его в гостинице, когда он считал её бастардкой, вновь рождалось в его душе. И злость. Злость от того, что испытывает несвойственное ему чувство вины…
Тенью промелькнул над каретой свод ворот, впустив её в замковый двор вслед за головой отряда. Серые хмурые тучи, нависшие над Риверраном, как и над всем Речным краем, перестали посылать на землю дождь, но радостнее от этого не стало. А, может, дело было вовсе не в погоде, а в том сумраке, что царил у Арьи на душе. С тоской поглядывая на столь хорошо ей знакомые красные стены, она пыталась отделаться от преследовавших её воспоминаний. Вот они все вместе — она, мать, отец и Санса въезжают в замок. Их встречают дядя Эдмар и дедушка Хостер со своим братом Бринденом. Все радостны и веселы, готовятся к именинам деда. Съезжаются гости и среди них — Уолдер Фрей. Праздник в чертоге. Вино и танцы — совсем, как в Винтерфелле, при короле Роберте. А через день отец и мать объявляют Арье о своём решении…
— Миледи.
— Что? — встрепенулась Арья.
— Миледи, прошу вас…
Кивнув гвардейцу, распахнувшему снаружи дверцу, Арья встала на скрипнувшую под её весом ступеньку и вышла из кареты.
Как и тогда, во дворе толпился народ, только вместо серых плащей на гостях плащи были алыми. Да и пялились на неё не как на внучку лорда, а как на нечто чудное, ранее не виданное.
Лорд Тайвин уже спешился и успел подойти к Хостеру Талли. Тот ему что-то говорил, сдержанно кивая. Эдмар Талли стоял рядом со своим отцом и изо всех сил старался не смотреть на пожаловавшую племянницу, но у него это плохо получалось.
Заметив, что Арья уже не в карете дед и муж поспешили к ней.
— Я рад вновь видеть тебя, дитя моё! — глуховатый голос дедушки Хостера прозвучал до странности обыденно.
— Я тоже, — выдавила из себя Арья, подставляя щёку для поцелуя.
За встречей, как и в прошлый раз, последовало размещение. Арья оказалась в тех же комнатах, которые она помнила ещё будучи Арьей Старк, а сейчас должна была занять, как Арья Ланнистер. За окнами всё так же стремительно неслась Камнегонка, а вдалеке шумел Шепчущий лес.
Китти, склонившись над её скромным сундуком, извлекла платье — второе из двух, и разложила его на кровати:
— Миледи, вы будете переодеваться?
— Зачем? — пожала плечами Арья.
— Лорд Талли ждёт вас к ужину.
— И как то, что на мне одето повлияет на мою способность есть?