До крайности изумлённая этим странным южным обычаем, о котором она столько слышала, но ни разу не видела, Арья встала со своего места.
Зал почти опустел. Визжащая толпа гостей уже была в проходе и двигалась в сторону лестницы, ведущей в спальню.
Лорд Тайвин, провожая равнодушным взглядом разудалую процессию, повернулся к Арье:
— Миледи, меня ждёт лорд Бракс. Вас проводят в опочивальню. Постарайтесь хорошенько отдохнуть — мы завтра рано выезжаем…
Поутру, выйдя во двор, Арья увидела вереницу выстроившихся рыцарей и их оруженосцев. Вчера почти все они сидели ниже соли, и лишь некоторые из них разделили верхний стол с основными гостями.
Сир Глен Эпентри из Нанни, сир Тан Грогшери из Сапервейта, сир Коваль Гэндэли, сир Ульрих Утенберг. Имена и лица межевых рыцарей сменяли друг друга. Старые и молодые, они были не похожи друг на друга, как и их доспехи. Арья с удивлением взирала на продавленные панцыри, знававшие худшие времена, кольчуги, местами без колец, полушлемы без забрал — кое-кто из них выглядел беднее ланнистеровских гвардейцев.
Один за другим рыцари клялись послужить мечом для защиты мира и спокойствия в Семи Королевствах от Закатного моря до Узкого, встав под знамёна Кастерли Рок.
Когда последний рыцарь поклонился сначала лорду Тайвину, а потом и ей, Арье, к ним подошёл седовласый статный мужчина, облачённый в тёмную с бордовым отливом бригандину**, на которой красовался единорог.
— Милорд, миледи, моё почтение! — обратился он к Арье и её мужу. — Как видите, желающих дать отпор Грейджоям не мало!
— И это радует! — кивнул лорд Тайвин.
— Мой сын Титос, сир Хьюберт и лорд Ментори, как и Рагнар Эстред присоединятся к нам позже.
— Не будем требовать от жениха столь скоро покинуть брачное ложе, — милостиво согласился лорд Тайвин. — Нагонит нас дорогой. В путь!
Подчиняясь приказу, всё во дворе пришло в движение. Гвардейцы в алых плащах, вскочив на лошадей, потянулись в сторону подъёмного моста. Их примеру последовали всадники, в некоторых из которых Арья узнала вчерашних гостей. Последними двор покидали межевые рыцари и их оруженосцы.
Воспользовавшись помощью Дживса, Арья взобралась на Дымку и двинулась за мужем, уже восседавшим на Громе. Пустив лошадей рысью, они обогнали колонну и заняли место сразу за Якобом и Мартином, ехавшими позади знаменосцев…
Ещё не успел растаять предутренний туман, а перевал и башни Золотого Зуба уже скрылись за горизонтом.
Дорога, идя под уклон, петляла между гор, уводя их всё дальше и дальше на запад. Справа и слева ввысь тянулись скалы, у основания поросшие лесом и поблёскивавшие снегом на вершинах, впереди невысокие холмы перемежались с плато, утопавшими в цветах.
На исходе дня горы остались позади. Могучие ели и дубы уступили место легкомысленным липам и берёзам. Всё чаще попадались поляны — голубые от незабудок, белые от ромашек и жёлтые от горечавки. А уже ближе к ночи им встретилась первая ферма с кукурузным полем — ровные ряды зелёных побегов тянулись из чёрной земли, обещая его хозяину хороший урожай.
Лагерь они разбили по соседству.
Прогуливаясь меж шатров, Арья поглядывала на присоединившихся к ним рыцарей — межевых и тех, кто родился и рос под сенью замка. Некоторые из них были в видавших видах доспехах, кто-то в старой кольчуге, а кое-кто посверкивал новеньким оружием. Часть рыцарей была в сюрко*** с гербами на спине и груди. Молния, бьющая в землю, золотой колос на зелёном фоне, растущий полумесяц — Арье не был знаком ни один из них.
Обладатель герба с частичкой луны заметив, что на него смотрит жена лорда Тайвина, склонился в три погибели. Арье ничего не оставалось делать, как подойти и заговорить:
— Как вас зовут?
— Сир Ульрих Утенберг, рыцарь Ночного Полумесяца!
— Никогда не слышала, — не скрывая сожаления, сообщила Арья.
Сир Ульрих был невероятно высок, статен и, должно быть, силён. Его коротко стриженные светлые волосы вились колечками, а ярко голубые глаза казались сапфирами на загорелом безусом лице. Рыцарь был молод — едва ли старше самой Арьи. И, несомненно, беден. Глядя на его потёртое сюрко, на кольчугу, которой кое-где недоставало колец, Арья вспомнила слова деда — «межевого рыцаря турниры кормят, да свадьбы, если он не найдёт хорошую службу». Иногда, когда свадьба была в особо богатом доме, то мог быть и турнир, и тогда рыцари могли не только вволю поесть, но и сразиться за приз, или за трофей — победитель забирал коня и доспехи побеждённого.
— На свадьбе был турнир? — тут же спросила она.