- Она клянется, что не общалась с этим гадом, и адреса не знала, - бросила Яська. - Я ей верю. Ты бы видела, с каким лицом она читала письмо. Мама же к ней кинулась, нам пришлось рвать когти следом во избежание... Ну, ты понимаешь.
О, да! Я понимала. Скандалы в нашей семье закатывались отменные.
- Что будем делать? - спросил Ярик.
Я задумалась. Пойти к бабке и потребовать дать наглецу от ворот поворот? Нет. Она сама должна принять решение. То, которое сочтёт нужным. Да, бабуля у нас вздорная и непредсказуемая, но я осознавала, скольким мы ей обязаны. Когда отец сбежал, мамины родители уже почили. Она была на год моложе меня и ни за что не справилась бы с тремя маленькими детьми без помощи Мартыновны.
- Мы ничего не будем делать, - изрекла я, удивив близнецов.
- Но... - начал Ярик.
- Отец - козёл, я никогда его не прощу. Но он не к нам пожить проситься. Это квартира Мартыновны. Она имеет право пускать туда, кого сочтёт нужным. Не спрашивая разрешения.
- Почему ты такая спокойная? - спросила Яська гневно.
- Поверь, я в бешенстве. Будь моя воля, спустила бы наглеца с лестницы. Уверена, сейчас и Мартыновна рвет и мечет. Но у нее есть время остыть и подумать. Советую подготовиться к любому развитию событий. Как бы мы все не относились к отцу, Мартыновне он - сын. Единственный.
Близнецы молчали, не придумав возражений.
- Возможно, она и с внуком захочет познакомиться, - добавила я. - Как его зовут, кстати?
Яська вздохнула.
- Яша, - проворчала она. - Очередная оригинальность и опять на «я». Хоть в чём-то папочка постоянен…
Выходя с кухни, я заметила Жозефину-Симону у стены. Нахалка подслушала разговор и не скрывала этого. Знала, не стану предъявлять претензий. Несколько дней назад Тошик и Лелька переехали к новым хозяевам. Кошь хандрила, днем демонстративно воротила нос от еды, но ночью пробиралась на кухню, чтобы опустошить плошки. Я тактично не напоминала, что мы могли подержать котят ещё какое-то время. Жозефина-Симона сама настояла на отправке отпрысков во «взрослую» жизнь.