Он, конечно, догадывался, что у этой «экологической» организации были ниточки не только в тех местах, которые связаны с природой. По некоторому размышлению Тим пришёл к выводу, что люди Ра’са вполне могли убить Франца Фердинанда, совпадай это по времени. А со временем было совсем сложно. Ра’с так и не назвал точной даты своего рождения, и подумав об этом, Тим тут же сделал заметку в своём блокноте — короткая завитушка, будто бы ничего не значащая загогулина. Наверняка в заметках предыдущего Призрака это было, Тиму просто нужно было с чего-то начать работу.
Ра’с, впрочем, почти не говорил ни об одной из мировых войн, только какие-то мелкие, обрывочные истории, будто вырванные из чужих рассказов. Он словно не хотел о них распространяться.
— Если вам вдруг захочется, можете присоединиться к тренировкам, — ещё раз напомнил ему старик, будто не предлагал ещё вчера. — Может, и колени затекать не будут, — он отпустил локоть Тима и заботливо похлопал по плечу. — А можете просто попробовать. Вдруг понравится. А там, глядишь, и идеями нашими проникнетесь…
— Но меня вполне устраивает моя профессия, и… — начал было Тим и запнулся, встретившись взглядом с Ра’сом. Старик нахмурился и покачал головой, строго поджав губы.
— Неужели, Тимоти, вам правда нравится, когда вашу работу выдают за свою? Неужели вы думаете, что не заслужили славы, уважения и отдачи? — осведомился он.
— Я получаю деньги, — Тим пожал плечами. — Знакомлюсь с новыми людьми. Посещаю новые места. Могу позволить себе дом и свежие продукты, могу содержать и одевать жену и при этом не волноваться о содержимом кошелька. Меня вполне устраивает.
— У вас совсем нет амбиций, — не спросил, а констатировал Ра’с. Он хлопнул Тима по плечу. — На моей биографии напишем ваше имя. Не будем врать, что это мемуары. Уверен, вы сможете превратить это в биографический роман или подобие хроники, — он тихо, но скрипуче, рассмеялся и слабо толкнул Тима дальше по коридору.
Тим услышанному не обрадовался. Нужно было любой ценой убедить Ра’са, что идея рассказать миру о том, что автобиография на самом деле биография, и тем более написать на обложке имя Призрака — плохая. Ужасная. Тим прекрасно знал, что это может снизить продажи. Одно дело «история, записанная кем-то», а другое — «история, рассказанная самым воинственным из всех экологических террористов мира». Второе продавалось бы лучше. Исповедь от первого лица всегда интереснее публике, чем чья-то переработка истории.
Падение интереса к книге могло привести к падению её популярности. Тим бы выпрыгнул из образа Призрака и превратился в очередного неплохого писаку, который никому даром не нужен. Конечно, он хотел бы писать, хотел бы быть популярным.
Но он был нужен миру литературы только Призраком, а значит, другого выхода у него не было. Тим прекрасно знал, что единственный способ стать продаваемым писателем — писать пропитанную философией фантастику или детективы. Ни то, ни другое не входило в список его талантов.
И потом, «выйти из тени» означало перейти на другой оклад, где проценты будут считаться по-другому. С него будут спрашивать ещё больше, периодически к нему будут привлекать внимание. Уэйн перестанет платить ему столько, сколько платит сейчас, а значит, Тим всё же начнёт волноваться из-за содержимого своего кошелька. В лучшем случае только из-за этого. К тому же, Тим если и хотел бы прославиться, то только своим собственным творением, продуманным от начала и до конца.
— Это не самая лучшая идея, — неуверенно произнёс он, надеясь, что Ра’с передумает делать из него «великого писателя». — Если на книге будет ваше имя, а не моё, продастся больше копий, и мы заработаем больше. Свяжитесь с агентством Уэйна, вам всё объяснят.
Они дошли до дверей комнаты, из которой доносился приглушённый лязг, хлопки, будто от хлопушек, и едва-едва слышные шлепки. Тим снова задумался о том, почему экологические террористы так похожи на ниндзя, и не связаны ли они ещё с каким-нибудь видом терроризма.
— Какие глупости. Главное, правильно преподнести книгу читателю, а там, глядишь, и о вас заговорят, — возразил Ра’с. Похоже, ему было совершенно плевать, что на самом деле думает Тим.