- Вадим, ты с ума сошёл? Товарищ называется! - развопился от боли и рези в веках Илья.
- Я Гнус. И никакая кость меня не остановит. Предупреждаю: не верь сказкам, - прожужжало прямо в уши Илье. И он яростно стал их чесать, раздирая кожу.
Знал, что расчёсы усиливают проникновение яда и отёк. Но не смог остановиться, только прохрипел:
- А тебе-то что, верю я или не верю?
- Мне обещано, что я не сдохну по осени, как вся мошка. Вернусь в Нижний мир и стану ждать весны. - Жужжание стало гудением, подобным трансформаторному, только злее, яростнее - по нарастающей. - Не верь сказкам и спаси себя, если сможешь. Но лучше не спасай и верь. Я всё равно тебя зажалю до смерти.
Илья уже ничего не видел из-за крошечных ранок на веках. Не слышал из-за боли в раздутых ушах. Он мог только швырнуть кость в плотное облако летучей смерти. И не успел понять, что гудение стихло, свалился без чувств.
Очнулись горе-рыбаки в районной больнице. Их спасли местные, которые завернули с рыбалки на ночёвку. После лечения Илья и Вадим отправились сразу в районную полицию для явки с повинной. Такой их поступок не совсем поняли: народ любит чем попало травиться. Не сказали бы - никто и не узнал бы о преступлении.
Но убийцы оказались чокнутыми: один, услышав гудение вскипевшего чайника, залез под стол и заверещал пойманным в петлю зайцем. Другой предпочитал беседовать, сидя на полу и то и дело прижимаясь ухом к линолеуму.