На сиреневом дворянском платье: Артур сказал, что сиреневый цвет — цвет рода Лонгбардов. Треуголка, коричневая, с бахромой на загнутых полях; на самом деле треуголки и в самом деле только мешались в руке, но Нэй все-таки надеялся, что войну с двууголками они не проиграют — эти плоские головные уборы ему не нравились, да и Король Рошана Урбан IX, как главный законодатель моды, предпочитал треуголки. Сиреневый камзол — Элли сказала, что будет в зеленом костюме, хотя уточнила, что ее любимый цвет синий, но при этом высказала мысль, что зеленый и сиреневый будут очень даже дополнять друг друга — из очень хорошей ткани, на вид дорогой. Даже Элли не смогла сказать, что за ткань, вроде бархат, но более плотный, мягкий, даже нежный. Белая шелковая рубашка с позолотой, темно-сиреневые штаны, свободные, без изысков — тут, в гардеробной, были и всевозможные мужские чулки, и странные шорты-фонари, или жуткие на вид, но очень модные цветные панталоны, которые у Нэя вызвали рвотный позыв, дворянство в нем еще по-настоящему не проснулось. И сапоги, точнее, сапожки, черные с гармошкой на голенищах, что придавало им франтоватый, даже какой то щегольской вид.
Как только Нэй принарядился, Элли и Артур тут же куда-то исчезли, оба и одновременно, предоставив заниматься мелочами самому Нэю.
Хм…
Он покрутился возле зеркала. Поправил камзол, пояс, выдвинул манжеты рубашки, хотя было желание их оборвать, как когда-то он видел у Сатра Леко, щелкнул позвонком и сделал несколько прыгательных движений.
Непривычно все как-то. Ну куда ему такие наряды? Сейчас бы просто куртку, штаны да сапоги с подковками, и в таком виде да на ужин! Все обалдеют, зато сам в своей тарелке, без всяких выкрутасов.
Вздохнул.
И в зеркало посмотрел еще раз.
На себя любимого.
Белые короткие волосы, тонкие брови и губы. Подбородок без намека на щетину; как мужчины бреются, Нэй даже представить не мог. Но ему нравилась своя чистота. Нос прямой, при этом один раз, еще на тренировках с Учителем, он его сломал! Как он, нос, так правильно сросся — как у Лонгбардов стал, честное слово! — да еще стал красивее — загадка! И, смотря на нос, даже не веришь, что ломаный. Приятные черты лица, мягкие, кто-то мог сказать, даже милые или, скорее, смазливые, ну, иногда. И порой казалось, что щеки его полны веснушек, или это просто загар такой?
Нэй скромно так потупил взор своих зеленых глаз: как девица, он пользовался косметикой Райсы, даже несколько уроков по маскам взял. Ну, хотелось ему быть красивым, особенно после спаррингов и усиленных тренировок. И особенно когда рядом такая красота, как Элли!
Еще раз камзол поправил.
Дворянские камзолы, в отличие от камзолов и одежды простолюдинов, были более обтягивающими; некоторые мужчины даже мужские корсеты надевали, чтобы утончиться в талии — после месяца у Мастера Шифу Нэю эта жуткая принадлежность мужского и женского гардеробов не понадобилась, да и не надел бы он ее, хватило и одного испытательного раза. Но при этом именно такое обтягивание подчеркивало значимость человека; даже дворянин, обладающий, например пивным животиком — здесь он назывался «пухлая тушка» — в правильно пошитом камзоле и дополнительной одежде, скрывающей недостатки фигуры, выглядел очень красиво, достойно и важно.
Пока Нэй думал и мыслил о себе и моде, дав слово себе на нее не реагировать, часы пробили половину пятого. И с этим боем он даже не заметил, как рядом оказалась Элли в роскошном зеленом брючном костюме, только треуголка, как и у Нэя, была коричневая, почти один в один, но с золотой бахромой, а не белой.
И неожиданно Артур пришел, но в синем камзоле!
— Ты же заявил, что сиреневый — родовой цвет Лонгбардов?
— Я посчитал, что сегодня пусть ты, мой брат, будешь в нем сиять. А мы с Элли будем подчеркивать твое великолепие!
— Льстец! — но все равно было приятно.
— Учись, пока я жив, — Артур усмехнулся.
— Вы двое выглядите просто великолепно! И в самом деле как братья! — проговорила Элли, подошла к Нэю и поправила его стоячий воротничок; он немного скривился, эта часть одежды ему совершенно не нравилась, да и шейный платок как удавка. Но приходилось терпеть. — Терпи, казак, атаманом будешь, — Элли усмехнулась, поняв, ощутив мысли Нэя, и все трое улыбнулись.
Дверь в примерочную открылась, и на пороге появился майор ди Трихш:
— Ваши Высочества, пора!
Ваши высочества! Просто резало слух и никак не привыкнуть. Ну Артур и учудил, и с возвышением, и с будущим Побратимством. Но теперь с этим жить, и от этого никуда не спрятаться и не убежать. И никак не понять, зачем это Нэю?
Но случайностей ведь не бывает.
Нэй взял Элли под руку и направился вслед за майором.
Картинная галерея.
Балкон.