При этом сразу оба — и Артур, и Элли прижали руки Нэя к столу,они ведь знали, что он может вытворять руками, не двигаясь с места и без всякой магии, — хотя на самом деле отвечать грубияну Нэй вообще-то не собирался. Ему даже стало любопытно.
За столом Амосов снова произошла перепалка, кажется, Нах Амос проговорил: «Балбес», но подзатыльник давать не стал, а, обратившись в сторону Нэя, проговорил:
— Я бы хотел попросить прощения у Вашего Высочества за столь непотребный язык моего сына.
Нэй поклонился купцу в ответ:
— Я принимаю ваши извинения бакши Нах, хотя, — он улыбнулся, — и не считаю слова вашего сына оскорбительными для себя. Мы ведь не выбираем место, где и когда нам родиться. Мы рождаемся там и тогда, когда нам должно родиться. И место почти не имеет никакого значения. Например, Великий Кароль Аркитара — Маркитон V — родился среди хриков. Среди кучи навоза хрюканья хриков и жуткого мороза на улице, — Нэй сделал глоток из бокала. — Просто рядом больше не было теплого помещения, орчи ведь живут в прохладе и любят ее, даже холод, хотя и вышли из огня, и могут сутками не топить печи своих домов. Так что хрюшня оказалась единственным местом, в котором было тепло, несмотря на запах и навоз. Но это ведь не умалило заслуг Маркитона V и его величия?
— Правильно, парень! — пробасил Великий Герцог и очень мощно ударил ладонью по своему столу так, что все грани дернулись, как от маленького землетрясения, и бокалы звякнули.
Нэй в благодарность за поддержку поклонился в сторону Великого Герцога и продолжил:
— Что касается меня, — он немного помолчал, прежде чем продолжить, ведь прошлое так было близко и все еще так ярко, что даже сердце защемило; нет, все нормально у него с сердцем, просто вспоминать не любил. — Как я уже рассказывал в один из вечеров своим друзьям, и, видимо, этот рассказ войдет в мою привычку рассказывать его как ответ на все вопросы о своем рождении, — он улыбнулся, — где и когда я родился, на самом деле никому не известно. Ни мне, ни Дядюшке Отою, — проговорил он и очень тихо прошептал что-то вроде: «Миров тебе, достойных твоей жадности» и, перекрестившись, продолжил уже в полный голос: — Вообще никому! Но я родился точно не на помойке. Когда меня нашли на ступенях приюта Дядюшки Отоя, мне было месяца три или четыре. Я был чист, запеленан, вот же чудеса, в шелковые пеленки, и даже записка была в люльке, всего с одной фразой: «Меня зовут Нэй». Правда, Дядюшка Отой не стал особо заморачиваться с предположениями, откуда я и кто я, он просто взял меня, оформил в магистрате Аркета и для пущей простоты вписал в метрику моего рождения день «10 августа», когда меня и нашли. Хм… Этот рассказ получается даже лучше прежнего. То есть можно сказать, что я родился на ступенях не лучшего, но и не самого худшего приюта города Аркета, который на помойку точно не походил. За помойку Дядюшка Отой бил нещадно, так что в каком-то смысле я уважаю порядок, хотя больше все-таки люблю упорядоченный хаос, — он хмыкнул. — Но это уже другая история. А потом все немного изменилось и изменился я. Встретил Учителя. Самых лучших друзей на свете, на которых можно всегда положиться в трудную минуту. Встретил друга, которому стал братом, и…
— Прыгнул к нему в постель, — послышался снова комментарий от стола Амосов.
Наступила неловкая тишина.
М-да. Любопытным человеческим экземпляром был этот Тох Амос. Нэй немного изучил своих соседей по Дорожному Дворцу. Говорят, Тох был на язык несдержан, видимо, из-за своего положения в семье. А после того, как Нарвах и Лаурия поженятся и у них родится сын или дочь, то не видать ему наследства вообще! Правда, не было понятно, что мешало Тоху завести семью и детей, он был вечным холостяком, тогда, вполне возможно, его сын или дочь стали бы главными наследниками. Адептом Ордена Ката и Бата он тоже не был, да и это не проблема — иметь детей. Тогда что?
Очень интересно.
А хотел ли он оскорбить или просто позавидовал возвышению Нэя? Но он вскоре сам получит не менее высокое возвышение, как приданое за дочь Герцога Ирвильского — простой графский титул Амосы получат точно, а это герб, гербовая бумага и печать, хотя Нэй никогда не понимал, зачем титулы торговцам. Нэй даже представить не мог, какие интриги плетутся в Великом Королевском Дворце Мир Рошанского, Мирминоре — кто, что, кому и чего должен за эти титулы и разные свадьбы. И Амосы в них уже погрязли. Но они торговцы — выкрутятся или правила изменят.