И когда он лежал в лежку во второй раз, а было это ночью, в одном из каменных «шагов» произошло событие, которое резко изменило его жизнь. Точнее, изменило жизнь всех людей на Бамбатуре.
Ночью возле «шага», в котором отдыхали после тренировок Комис-старший и Комис-младший, остановилось огромное войско орков. Везде вокруг «шага», куда ни кинь взгляд, горели костры и слышалась оркская речь. И сомнения не оставалось, куда они собирались, так как пришли с юга и двигались на север.
У орков никогда не было ни учений, ни маневров, и сколько отец здесь жил, он никогда не видел такую оркскую орду. Как уже было сказано, лет сто ни о каких нападениях орков речи не было, даже на обозы — как дань собирали. А тут просто орда!
Комис пытался прояснить этот вопрос, уже учась на факультете Слова и Письма, и несколько книг его заинтересовали. Ну, событие далеким по времени не было, но и оно не вызвало единства у историков. Одни считали, что причина нападения орков на колонии людей заключалась в том, что за полгода до этих событий умер Лорд-Губернатор колониальной провинции Принц Крови Себар асто рис ди Навах, управлявший этими землями лет девяносто точно и имевший личные договоры с племенами орков окружающих колонии. Ди Навах — вообще личность загадочная, даже не понять, из какой ветки он дома Лонгбардов, то есть мало что об этом человеке можно было сказать, но как переговорщик он был отличным, не боялся лично вести все дела и, видимо, поэтому или еще из-за чего, орки его уважали. А уважение у орков, которые мало что чтили, стоило многого. И, видимо, его смерть — даже сколько ему лет было, историки терялись, то ли сто пятьдесят шесть, то ли сто восемьдесят восемь — привела орков к решению, что раз главный хранитель договора умер, то и договора больше нет.
Вторая версия гласила, что у самих орков сменились племенные кланы и денег, которые платил Рошан, показалось мало, и орки пришли к выводу, что лучше пограбить и взять сразу все, что есть, чем получать мало и долго. Ну, если эта версия верна, то орки одним этим нападением прирезали курицу, несшую им золотые яйца, так как денег в Блистательной Порте оказалось…
Точнее, вообще не оказалось.
В общем, от «шага» до Порты было дня два хорошего бега, или десяток часов в беге в состоянии асура.
Очень быстрый бег.
Хм… не быстрее «буригана».
Что касается передвижения ночью на Бамбатуре, то тут существовали те же законы, что и на Каракрасе — ночью расстояние менялось. Знали об этом орки, знали об этом и отец, и сын.
Но орки на ночь остановились. Они хм… очень плохо видели в темноте. Удивительно, но факт. А вот что делать Комису-старшему, на руках которого в отходняке Комис-младший?
Комис-старший нашел выход. Он вырубил сына, введя того в бессознательное состояние, выпил ансортии, перейдя в режим «асура», взвалил Комиса на плечи и очень быстро побежал через этот оркский лагерь.
И старался бежать там, где не было собак.
Как известно, у орков практически нет нюха. Запахи для них — бессмысленная какофония, они даже пот друг друга не воспринимают. Считается, что таким образом они защищают себя от крови, обладающей очень сильным, прямо-таки бешеным запахом, особенно во время боя. Оркам в бою и так сносило крышу полностью, а если еще запах крови к этому добавить, то они вообще не разбирут, где свои, где чужие. История сохранила случаи, когда у кого-то из орков прорезался нюх, и которые больше одного боя не жили, их убивали свои же собратья.
Но вот собаки, так называемые «орчидавы», величиной с теленка, в запахах очень даже разбирались. Но прирученные не лаять — ну, орки считали, что кто вообще может на них напасть, да и ночью спать нужно, — а выслеживать, они особой опасности не представляли, да и определить их месторасположение труда не составляло: большие костры и клетки — открытые, — в которых и отдыхали орчидавы.